Самым резким из собравшихся был все тот же Абросимов — успел, видимо, подготовить народ после выступления Милюкова на недавней встрече.
— Мы не подачек ждем от правительства, а уважения к нашим требованиям! Контролеры из ревизионных комиссий не скрывают, что премии нам урежут в три раза, запретят платить сверхурочные, обрекут на форменный голод! И не надо нас уговаривать, господин Гучков! Хватит одного Милюкова! Товарищи рабочие, у нас теперь один путь — на баррикады!
Ну и что это даст? — Гучков сдерживал себя, старался не сорваться на отчаянный, полный трагического бессилия окрик. — Кровь? Немецкую оккупацию? Обещаю, что завтра все ведущие газеты выйдут со статьями против душите-лей-контролеров. Да, вы правы, нынешнее правительство изжило себя, мы имеем дело с растерявшимися истуканами, которые не имеют ничего реального, что можно было бы предложить не только рабочему люду, но и крестьянству, солдатам, путейцам! Вы же знаете, что мы самым активным образом боремся за создание ответственного перед Думою министерства — с ясной программой, которая немедленно поведет к тому, что лавки будут полны товарами!
— Хватит нас завтраками кормить! — …Абросимов был не укротим, рвал ворот косоворотки. — Наелись господских завтраков, силы от них нет! Кто за мою резолюцию — "вперед, на баррикады", — прошу голосовать!
— Тогда идите первым, сказал Гучков. — Примите жандармскую пулю на глазах у ваших товарищей! Что-то, как я погляжу, те, которые особенно громко кричат, на поверку прячутся за спины друзей! Призыв идти на баррикады, когда наступает немец, — измена!
— А на голодный паек нас сажать — не измена?! А кто сажает?! Немец?! Нет, свой, русский барин! Он и есть главный изменник!
— Я, по вашему мнению, барин, — ответил Гучков, — но почему же тогда стою на стороне рабочих?
— Товарищи, — яростно выкрикнул Абросимов, — довольно с нас демагогии! Наслушались! — обернулся к Гучкову. — Вы, небось, в очереди за хлебом не стоите?! А вот постойте-ка на морозе, постойте!
(Абросимов был агентом охранки с трехлетним стажем; привлекли на том, что дали отсрочку от службы в армии. Неделю назад поставили задачу: будоражить рабочих и звать на баррикады. Протопопову нужна легальная возможность арестовать всех активистов, обезглавить движение. Без "зачинщиков", тех, кто возглавляет, народ (полагали в департаменте полиции) сам по себе не выступит: инертен, все снесет.)
…Раздавленный, без сил, чувствуя удушье, Гучков отправился к бывшему министру земледелия Кривошеину — некая пуповина, связывавшая его с незабвенной памяти Петром Аркадьевичем Столыпиным.
