Мия и Георгий Иннокентиевич могли сколь угодно считать, что перехитрили меня. Пусть продолжают так считать! У меня в запасе целых полгода в игре – времени более чем достаточно, чтобы проанализировать ситуацию, учесть свои ошибки и продумать правильные ходы. Там в ресторане я был крайне уязвим для Ищущей Правду и постоянно ловил на себе её недобрые оценивающие взгляды. Поэтому предпочёл не наглеть и, выторговав хорошие условия, согласился. Почему-то я был уверен, что в противном случае живым я бы из ресторана не вышел – что ни говори, а обещание убить меня при встрече в реале Мия не забыла. Тут же в мире «Защиты Периметра» своей жены можно было совершенно не опасаться и даже использовать её в качестве золотой рыбки, исполняющей три желания.
Но прежде всего мне требовалось утолить информационный голод, мне позарез нужны были новости о произошедшем за последние семь месяцев. Когда раздался осторожный стук в дверь, я в прямом смысле слова плакал, глядя на экран. Неимоверно трудно было читать письмо родной дочери, в котором кронпринцесса Ликанна обвиняла меня в смерти своей матери. Принцесса Марта ройл Валеси тон Месфель-Кайла предпочла повеситься, но не развестись с кронпринцем Георгом. Смерть была единственным способом сохранить для дочери все права наследования, которые Лика неизбежно потеряла бы в случае развода родителей.
Пред тем, как сунуть голову в петлю, Марта во всех подробностях расписала в письме, как её шантажировала Мия, а законный муж отстранился и даже встал на сторону шантажистки. Копии предсмертного обличительного письма были направлены в канцелярию королевства Фастел, в Оранжевый Дом, в Тронный Мир в приёмную Императора, а также Лике в учебный лицей. Произошло это пять месяцев назад. С тех пор дочь полностью отказалась от общения с отцом и сменила имя на Ликанну ройл Фастел, убрав упоминание ненавистного кронпринца Георга и его фамилии из своего титула.
Сволочи! Ненавижу!!! Я многое мог понять и простить в поведении Мии. И даже Георгию Иннокентиевичу я гипотетически мог со временем простить его небрежное обращение с моим телом (предварительно начистив ему всё же рожу за содеянное). Но так поступить с Ликанной – с родной дочерью, самым дорогим мне человеком в этом мире... Этого я им никогда не прощу.
– Войдите, – крикнул я, торопливо стирая слёзы с лица.
– Мой принц, мне сообщили, что ваше высочество искали меня, – вошедший крепкого вида темноволосый военный в форме адмирала звёздного флота Оранжевого Дома был мне не знаком.
