…
А тайна заключается в старинном пергаменте со вскрытой пломбой − часть пергамента отсутствует. На сургучную печать нанесена гравировка фирменного логотипа Корпорации. Изображение эстампа состоит из сомкнутых символов гендера, где тени от мужского и женского начала плавно переходят в спиралевидную цепочку ДНК. В правом нижнем углу манускрипта чернилами выведена неизвестная химическая формула «А/L12». В середину помещена миниатюра Колеса Фортуны с актуальным на все времена стихотворным фрагментом «О, Фортуна» из средневекового поэтического сборника «Кодекс Буранус».
O, Фортуна,
словно луна
ты изменчива,
всегда создавая
или уничтожая;
ты нарушаешь движение жизни,
то угнетаешь,
то возносишь,
и разум не в силах постичь тебя;
что бедность,
что власть −
все зыбко, подобно льду.
Судьба чудовищна
и пуста,
уже с рождения запущено колесо
невзгод и болезней,
благосостояние тщетно
и не приводит ни к чему,
судьба следует по пятам
тайно и неусыпно
за каждым, как чума;
но не задумываясь
я поворачиваюсь незащищенной спиной
к твоему злу.
И в здоровье,
и в делах
судьба всегда против меня,
потрясая
и разрушая,
всегда ожидая своего часа.
В этот час,
не давая опомниться,
зазвенят страшные струны;
ими опутан
и сжат каждый,
и каждый плачет со мной![1] Роковая песнь о бренности всего земного и непрочности человеческого счастья мне худо-бедно знакома по школьному факультативу мировой художественной культуры. Двуликая Богиня Случая в представлении не нуждается − все мы бегаем белками в ее колесе.
На ободе Колеса Фортуны написаны четыре латинские фразы: «Буду царствовать. Царствую. Царствовал. Есмь без царства».
− Где ты откопала эту седую древность? − завороженно вожу я ногтем по зашифрованному на пергаменте посланию.
− Сейчас узнаешь, − с новой интригой вынимает Даша из секретера тисненную золотой фольгой записную книжку. − Дневник я не веду, как ты знаешь, но случай недельной давности подробно расписала. Прочти.
В нетерпении я раскрываю заложенную бегунком страницу.
Я, Даша Смирнова, положа руку на сердце, клянусь: все описанное мною ниже − сущая правда.
При свете дня ничего не предвещало беды, беда пришла под вечер с грозой…
На всех парусах я мчалась в «Таверну Знахаря» на встречу одногруппников по колледжу. Приподнятое настроение мне омрачило крупное ДТП на съезде с моста при выезде из города. На месте происшествия дежурила дюжина полицейских в штормовках от дождя. Потихоньку съезжались эвакуаторы, за ними выглядывал нос кареты «скорой помощи». Вместе с остальными водителями мы организованной колонной тянулись друг за другом, притираясь к правому боку, подальше от полосато-ленточного оцепления. На подъезде к очагу трагедии движение замедлилось до скорости пешего шага. При виде десяти закрытых черной тканью носилок я поежилась от ужаса. Выживших в чудовищной аварии, судя по всему, не осталось. Асфальт буквально вымыло кровью. Багровые реки сочились по выбоинам, стекаясь в лужи. Самым невредимым казался перевернутый грузовик, перевозивший арматуру. Под ним расплющило всмятку легковушку, как я полагаю, вылетевшую на встречку. В крайнем пролете моста раскурочил металлические балки фургон, или, вернее, то, что от него осталось. Его передняя часть перегнулась через край ограждения, а из лобового стекла, как зубья гребня, торчала арматура.
