…Надо же, абсолютно мимо он попал. Я сегодня вообще не думал, что делаю.
Просто совершенно случайно вышел такой жираф, захотел и вышел. И даже сохранился, и Рома его себе на флешку записал.
Я смотрел на жирафа, а он вдруг подмигнул мне, таким глазом… Как у молодого Б.Г, Бориса Гребенщикова, у папы такая фотография есть.
* * *
Я поехал к Дине. Один. С Зайцем, конечно, хорошо. Но тогда я хотел ему просто показать, какая она. А так — люблю один.
Показал ей своё сочинение. Зачем-то. Не про Румату, а другое.
— Хорошо, Игнат. Спасибо. И хорошо, что не сдал. Не хотела бы я такое оценивать.
Да, я понимаю. Мне теперь не нужна никакая оценка. Динино спасибо дорогого стоит. Какая она стала маленькая, я каждый раз привыкаю заново.
— Вообще ты молодец, Игнат. Не киснешь.
— А чего мне киснуть?
— Возраст такой. Непростой. Всем непросто даётся, кто… головой пользуется. Тонька вон моя совсем сжухла.
— Да ничего, вроде, не так уж она и…
— Она, конечно, виду не подаёт … Знаешь, она очень на меня похожа, я сама такая была — не подходи, убьёт! Между прочим, она мне сказала, что это ты ребят организовал ходить ко мне. Да?
— Да нет, Дина Моисеевна, вы что! Я просто спросил, кто хочет… Они все сами…
— Сами, да… Знаешь. Присмотри всё же за Тоней. Страшно мне за неё. Ладно, Игнат?
Я обещал, конечно. Хотя мне кажется, Тонька сама за кем хочешь присмотрит.
* * *
Братья Левины
Последний урок — история. Последние минуты. Я уже одной ногой на улице, то есть обеими ногами, прямо чувствую, как меня там самокат ждёт, бьёт копытом. Абрамов сегодня никого не спрашивал, никому не выносил мозг, просто рассказывал. И я с удивлением заметил: слушать его мне интересно. Не хочется даже голову чем-то ещё занимать, как обычно. Просто слушаю, и всё.
А после звонка он вдруг и говорит:
— Ребята, если кто-то не очень торопится… Есть среди вас такие?
Нашёл дураков. Хотя я как раз не очень тороплюсь, но что ему нужно?
— А какое у вас к нам дело? — спросил Яша Левин, из близнецов. Вот так взял и спросил, в лоб.
— Да, собственно… — Абрамов вдруг смутился, — никакого… У меня, братцы, день рожденья. Оставайтесь кто хочет, чаю попьём. С пирогом.
У меня даже ручка из рук выпала. Тынь-тынь-тынь по парте, и на пол. В тишине. Абрамов?
Угощает? Нас?!
— Ого, — сказал Миша, второй близнец.
В общем, мы остались. Близнецы, мы с Костиком, Тонька и еще две девчонки. А Абрамов такой — тадам! — из-под стола достал пакет. Развернул его, зашуршал фольгой.
