— Да как можно такое думать?!
— Ну что делать? — вздохнул Бейсик. — Я же не виноват, что так подумал.
— Я тоже не всегда думаю то, что надо, — сказал Кембрик. Я сам раньше считал, что Желтый город должен называться Солнечным, но Деревяшкин совершенно прав, и я поменял мнение, когда узнал, что оно могут нанести вред городу.
Незнайка надел шляпу и пошел к лифту. «Простите, братцы, — сказал он, — загостились мы у вас».
Пестренький повесил на плечо фотоаппарат и пошел за Незнайкой. У лифта Незнайка обернулся и сказал:
— Удивительно, как ты, Кембрик легко меняешь свое мнение.
— Ничего удивительного, — сказал Пестренький, — он ведь новое мнение не сам придумывает.
— Вы только не подумайте, что я беспринципный, — сказал Кембрик. — Вы не знаете, какой коротышка Деревяшкин! Он совесть нашего города.
— Хорошо в вашем городе, — сказал Незнайка, — совесть не беспокоит вас по ночам.
С тяжелым сердцем путешественники покидали город, который они чуть было не приняли за Солнечный. С неба, которое уже начинало желтеть, накрапывал противный мелкий дождик. На краю города они остановились, чтобы полюбоваться на высокий дом, на котором яркими, переливающимися на солнце стеклышками было выложено «Да здравствует Железкин!». Несколько коротышек долбили эту надпись отбойными молотками. Последнее, что путешественники увидели в Городе деревянных гвоздей, был мост через апельсиново-желтую реку, который двое коротышек весело красили в желтый цвет.
Глава одиннадцатая
Вечер в Цветочном городе
В столовой, у телефона, Знайка обнаружил записку: «Знайка! Мигс с луны просил ему позвонить. Он такой же сопляк, как и ты. Небоиська». После того, как под покровом ночи неизвестный в очках столкнул Небоиську с моста в Огурцовую реку, общение между Знайкой и Небоиськой происходило только в форме таких записок.
Знайка позвонил на луну.
«Луна! Знайка на проводе. Это Мигс? — Мне? — Куда?»
Знайка некоторое время с удивлением рассматривал трубку, потом, сказал: «С ума они там, что ли, посходили?» и побрел к себе в комнату.
Первое время, после отлета Незнайки и Пестренького, Знайка подолгу сидел у окна и смотрел на небо, до боли в глазах высматривая возвращающийся самолет. Он надеялся, что Незнайке быстро надоест где-то там летать, и он вернется с рассказом о Солнечном городе. Но дни шли, Незнайка не летел, и Знайка перестал смотреть в окно.
А за окном и не было ничего интересного: на так и неокрашенном заборе повесили плакат: «Небось, лучше жить с неокрашенным забором, чем врунов слушаться». Плотину строить так и не начали, никак не могли решить, строить ее вдоль реки или поперек. По вечерам посреди двора ставили бочку, и с этой бочки Небоиська обращался к цветочногородцам. «Братцы! — говорил он. — Что мы имеем? Несколько газированных автомобилей и две ракеты чтобы учить уму-разуму жителей Луны, у которых каждый седьмой коротышка имеет собственный автомобиль! И, вместо того чтобы сделать еще десяток автомобилей, мы строим третью ракету!»
