Вадим тут же направился к своей дружине, дожидавшейся его в лесу. Волебог обратился к новгородцам:
— Ребята, как только я скажу, расходись. Тот, кто стоит в центре, сразу начинает отходить к краю поля, а те, кто стоят на флангах, поворачиваются в сторону отхода центральных. Запомнили? И главное, строй держите. Не позволяйте норманнам вас смять и окружить.
После этого дружинники расступились и пропустили Волебога в тыл войска, чтобы он мог наблюдать и руководить ходом сражения. Князь подъехал к ополченцам и спросил:
— Есть среди вас охотники?
— Я князь охотник, — ответил невысокого роста мужичок. — А что?
— Сможешь быстро зажечь костёр, — поинтересовался Волебог, — когда я прикажу?
— Смогу, — уверенно произнёс ополченец. — Дело привычное.
— Ступай к краю леса и приготовь всё, что нужно для костра, — приказал князь. — Как только я скажу, сразу же поджигай костёр.
Земля дрожала под копытами норманнских коней так, как будто какая-то могучая сила запустила в её недрах гигантскую адскую машину. Когда клин вражеской конницы приблизился к первой шеренге новгородской дружины, воины тут же выставили вперёд копья. Всадники на большой скорости наткнулись на внезапно появившееся препятствие. Затрещали сломанные копья, и пронзительно заржали смертельно раненные лошади. К ним присоединились душераздирающие крики покалеченных людей, угодивших в эту дьявольскую мясорубку. Норманнам не удалось с ходу прорваться через центр новгородцев. Славянские дружинники выдержали удар и сохранили свой боевой порядок. Завязалась смертельная битва. Одни люди упорно и безжалостно убивали других людей, сокращая тем самым и без того короткую человеческую жизнь. На место павших заступали новые те, кто стоял позади своих товарищей. Новгородская дружина, как вкопанная стояла на прежнем месте и не отступала ни на один шаг под беспощадным натиском норманнов.
— Ну, что думали нас по нахальному сходу сломить, — удовлетворённо проговорил Волебог, обращаясь сам к себе. — А не вышло. Ну, ничего, это только начало. Мы вам ещё и не такое покажем.
Норманнской кавалерии никак не удавалось прорвать первую шеренгу новгородской дружины. Стеснённая сзади своими же воинами, конница потеряла свободу манёвра, и поэтому её пробивная сила стала бесполезной. Некоторые из норманнских воинов поняли это и спешились, чтобы действовать более эффективно. А того, кто остался на конях, безжалостно добивали своими длинными копьями новгородские дружинники. А кавалеристы никак не могли достать новгородцев из-за груды трупов, которые находились между ними и славянами. Но вот норманнская пехота выдвинулась вперёд своей конницы и вступила в схватку с новгородцами. Пошла битва на равных. Пешие против пеших. Здесь всё решала умелость воинов и их количество. Норманнов было гораздо больше, чем дружинников Волебога, и поэтому они рано или поздно, но взяли бы верх над славянами. Необходим был хитрый манёвр для получения преимущества в бою. Волебог решил, что пришло время, и приказал охотнику, стоявшему возле леса:
