, которым он владел получше многих других парней из Кивилааксо, Метсякюля и Матин-Сауна.
Но когда Илмари Мурто увидал, в каком состоянии находится кожевенное хозяйство, он потребовал у Арви помощника, хотя бы на первое время. Арви предложил ему самому подыскать себе помощника и тут же указал как бы невзначай на моего эно. Конечно, Илмари в то время еще не знал, что это и есть законный хозяин кожевенной мастерской. Как удалось ему уговорить моего эно поступить работником к своему врагу, этого никто не знал. Некоторые говорили, что он будто бы пообещал ему отвоевать обратно его хозяйство от Арви. Но это легко было сказать и очень трудно сделать, ибо сухой и жесткий Арви Сайтури все шире пускал свои корни по каменистой финской земле, крепко удерживая все то, во что вцепился.
Вот прошел уже год, как Илмари стал кожевником, и что-то не слыхать было, чтобы он выполнил свое обещание, данное моему эно, если он действительно такое обещание давал. Услышать можно было только об его бесконечных разговорах, в которых он выворачивал напоказ перед людьми все дела Арви Сайтури. Но это ничего не меняло. Разговоры на Арви Сайтури не действовали.
Я выждал немного, чтобы Илмари отошел от меня подальше, и тоже выбрался на дорогу. К тому времени его уже заслонили от меня деревья, и я мог не бояться, что он увидит меня и примется угощать своими речами, в которых даже взрослые не все понимали. Дорога все время шла лесом, росшим почти на голых камнях, и только перед Кивилааксо открылись обработанные поля. Здесь дорогу пересекла поперек другая дорога, соединявшая деревни Метсякюля и Матин-Сауна. А за перекрестком показались первые два хозяйства Кивилааксо, прилегающие к продолговатой каменистой лощине, по которой наша деревня и получила, надо думать, свое название[8].
Они занимали правый скат лощины, эти первые два хозяйства, которыми владели крестьяне по фамилии Пуро и Элоранта, имевшие в числе своих детей двух мальчиков — Ууно и Оскари. Весь левый скат лощины занимал молодой Арви Сайтури. Он же владел дном лощины, где не все было покрыто камнем. Часть лощины заплыла торфом и глиной, и эта часть давала ему сена на целый сарай. Остальная часть лощины до самого озера Ахнеярви состояла из мелкого голого камня, украшенного только папоротником и иван-чаем.
Дорога, по которой я пришел в свою деревню, сворачивала на левый скат лощины и заканчивалась возле усадьбы Сайтури. Это была главная точка жизни Кивилааксо. Ни у кого вокруг не было таких богатых огородов и такого крупного сада, какой достался молодому Арви от покойного отца. Его дом окружали крупные березы и сосны. И сам он за четыре года самостоятельного хозяйствования успел прибавить к ним еще молодые ели, высадив их плотным рядом вдоль края дороги по обе стороны от своих ворот.
