Забравшись на заднее сиденье такси, Лопес расстегнул ширинку.
— Ты торопишься?
— Разомнусь, помассирую, — ответил он, откидываясь назад.
* * *
Мужчина протянул Рафаэлю десять долларов и получил препарат.
— Дружище, я сам тебе приготовлю, — сказал Рафаэль.
Он достал из кармана закопченную металлическую пробку. Рафаэль с трудом мог видеть ее. Зелье было превосходным, и он только что приложился к нему, второй раз за вечер. Перед раковинами в туалете стояли четыре удовлетворенных клиента. Двое из них вообразили себя королевскими мушкетерами и теперь фехтовали шестидюймовыми расческами; еще один безучастно разглядывал себя в покрытом слоем грязи зеркале, четвертый непрерывно кивал, стоя у писсуара и не имея сил отойти от него. Появившийся Марио наблюдал за сделкой.
— Слушай, дружок, — сказал он, — ты уже стряпаешь среди бела дня.
— Через минуту закончу, — ответил Рафаэль, поворачиваясь к покупателю, следившему за Марио.
— Сколько ты принимаешь за раз?
— Пятидолларовый пакет, — ответил мужчина.
— Ладно, отсыплю тебе половину. Это настоящий динамит, тебе может понадобиться провожатый.
Мужчина кивнул.
— У меня кончается запас, — сказал Рафаэль.
— Не беспокойся, дружок, у меня еще двадцать пакетиков.
— Потом мы сможем отправиться на авеню Авраама, — предложил Рафаэль. — Там мы тоже сможем кое-что спустить.
Рафаэль затрясся от смеха, и его рука с пробкой задрожала.
— Теперь мы с тобой вроде бизнесменов. Карманы полны капустой. Имеем свое дело. Хулио правильно сказал. Пора кончать с пуэрториканскими замашками. Говорим только по-английски. Выбиваемся в люди. Он обращался с нами, как с грязью, потому что мы этого заслуживали.
— Ты заболтался, — сказал Марио. — Отдай этому парню его долю, и сматываемся отсюда.
Мужчина шагнул к Рафаэлю за своей порцией приготовленного героина. Рафаэль протянул наркотик, но тот выбил его из рук. Рафаэль удивленно поднял глаза.
— Это ты сглупил, действительно сглупил.
Перед его глазами сверкнул металл. Сузившиеся до булавочных головок зрачки Рафаэля опустились на пол, словно в поисках источника этого сияния. Парень продолжал сжимать в руке пробку.
— Хватит, вставай к стене, — сказал мужчина.
— Это что такое, шутка? — спросил Марио, его голос задрожал. Он повернулся к Рафаэлю. — Это все ты со своими дурацкими идеями. Он нас взял. Это легаш.
Рафаэль непонимающим взглядом смотрел на молодого мужчину, которому не могло быть больше двадцати трех лет.
— Он! Он не легаш; он — один из нас. Смотри, у него пушка, он готов стрелять в нас. Но ты же один из нас, да, парень? Один из нас…
