— Никак нет! — Дядя Петя передвинул пилотку со лба на затылок и вступил в пререкания с командиром. — Моя жена останется. Насовсем.
— Же-ена? — удивился, прищурился командир. — Это которая же твоя… жена? — полюбопытствовал он и, не дожидаясь ответа, глянул на тетю Дашу. — Эта, что ли?
Тетя Даша, как и подобает человеку, одетому в солдатскую форму, сделала безукоризненно четкий шаг вперед. И тут командир, словно впервые увидев на ней форму, спросил с деланным изумлением:
— Уже успел? Обмундировал?
— Так точно! — Дядя Петя не стал возражать против очевидности. — А что тянуть? Малость великовато, конечно. Ничего, подгоним со временем.
Говорил, а сам любовно-критически оглядывал тетю Дашу, как бы приглашая командира полюбоваться тоже.
— Сегодня же… Завтра утром отправишь! — Командир припечатал свои слова ладонью по столу.
— Никак нет! — дядя Петя замотал головой. — Останется. Мировую разведчицу из нее сделаю.
— Не пойдет! — Командир тоже замотал головой. — Отправишь! Нечего тут разводить семейственность!
— Сами сколько раз говорили: «Эх, девчонку бы хоть одну в разведку! Побоевей бы девчонку раздобыть!» Чем вам не боевая? А верхом как ездит! Залюбуешься. Не хуже меня, честное слово!
Похоже, последний довод показался командиру убедительным. Он задумался.
— Правда? — спросил он потом тетю Дашу. — Ездишь?
— Правда! — и глазом не моргнув, соврала она.
— Как еще там, — командир ткнул пальцем в потолок, — там как еще посмотрят.
— Так и посмотрят! — Вот уж это не смутило дядю Петю. — Как доложите, так и посмотрят. Учить же не кто-нибудь — я буду.
Не только в полку — в дивизии слыл дядя Петя лучшим разведчиком. Потому и вольничал с командиром полка. Потому и настоял на своем.
IV
— А дальше… Дальше воевали вместе. — Тетя Даша вертела в пальцах пустую рюмку. — И не было рядовому Ковалевой никакой поблажки от лейтенанта Ковалева.
Этими словами она как бы подвела невидимую черту под своими воспоминаниями. И вдруг стала обычной, пожилой, седеющей тетей Дашей.
— Ну мама! — попросил Петька. Он родился на пятнадцать минут раньше Кольки и потому всегда и во всем считался старшим. — Еще что-нибудь, мама. Ну хотя бы вот это: как папа зажимал Рыжику ноздри, чтоб он не заржал. А ты…
Я позавидовал Петьке с Колькой: они знали даже кличку дяди-Петиного боевого коня.
— А я тряслась от страха перед своей первой разведкой, — иронически закончила тетя Даша. — И он шепотом страшно выругал меня. Все это вы слышали сто раз. Не стоит. Давай-ка, Коля, выпьем за его светлую память. — И она взялась за бутылку.
