Воцарилась гробовая тишина, и я начал было опасаться, что они разгадали мой замысел. Однако после финальной тирады гости бурно зааплодировали. Я внимательно оглядел своих гостей. Не верилось, что они такие прекрасные актеры, такие умелые притворщики. А они хлопали, кажется, совсем искренне. Мой недоносок явно понравился им. Но если они не лицемеры, значит, они начисто лишены художественного вкуса, не имеют необходимого эстетического критерия. Боже мой, с кем я дружу, каких, мягко выражаясь, типов приглашаю к столу, привечаю хлебом-солью!
После непродолжительного, вполне естественного в таких случаях молчания гости стали излагать свое мнение. Словно сговорившись, они на все лады расхваливали моего недоноска. Чего только я не услышал от них! Процитирую лишь то, что особенно запомнилось: этап в разработке современной сельской тематики; новый вклад в изучение психологии крестьянина в эпоху научно-технической революции и т. д. и т. п. А один из гостей даже сказал, что в своем последнем и самом зрелом произведении мне удалось интегрировать прозу, поэзию и науку, что все это сопричастно, именно так он и выразился, самым актуальным проблемам, которые решает сейчас наше общество. Один из коллег обнял меня и, трижды поцеловав (я и вообще не люблю лобызаться с коллегами, а на этот раз мне было просто-таки противно), прошептал, что если раньше только подозревал во мне исключительное дарование, то сейчас окончательно в этом убедился.
Мне хотелось вскочить, снять со стены плеть (она висит там для украшения) и подобно Христу выгнать из дома всех этих лжецов и лицемеров. Но я заметил, что жене моей (она не была посвящена в мой эксперимент) приятны все эти дифирамбы, а молодая жена одного из моих сослуживцев, к которой я проявлял естественный в моем возрасте интерес, не сводила с меня глаз. Пришлось сдержать свое возмущение, так что остаток вечера прошел во взаимных объяснениях в любви и уважении.
Лежа в кровати, я опять вспомнил ужин и опять вскипел от негодования. Но где-то в глубине души заговорил подленький голосок. Он все настойчивее нашептывал, что я мог ошибиться и, несмотря на старания, действительно создать что-то талантливое и сильное, и как говорили на ужине… внести вклад в изучение психологии современного крестьянина. Талант ведь как насморк, его не скроешь, не спрячешь. Может, он и сейчас сыграл со мной злую шутку и я напрасно обвиняю друзей в лицемерии и отсутствии художественного вкуса.
