Она попросила Рейчэл накрыть стол в гостиной, принести подносы с горячими пышными пирожками, подававшимися в таких случаях по традиции, и бочонки с вином, которые хранились в самых прохладных местах подвала.
Участники крестин вернулись в дом, к ним присоединилась группа соседей Адамсов. Были преподнесены скромные подарки: подушечки для булавок, детские одеяльца, легкие белые простынки для лета и теплые фланелевые — для зимы, кашемировая ткань с восточным рисунком, нижние юбочки из тонкой шерсти, серебряные ложки, мешочки с золотыми монетками. Разлили по бокалам вино и провозгласили тост в честь двух Абигейл Адамс. Абигейл прошептала Джону:
— Мы, девушки из рода Смитов, вначале производим дочерей. Если проявишь терпение, появятся и варианты.
— В матке скрываются великие события будущности.
— Джон Адамс! Дразнить — не остроумно.
— Помни, моя любимая, слова Джона Коттона: «В отношении женщин верно то, что нельзя сказать о правительствах: плохие лучше, чем никаких». Нельзя ли то же самое сказать о моих шутках?
Оправившись после родов, она стала приходить на чай в кабинет Джона, где он часами работал над своими очерками по каноническому и феодальному праву, оставляя открытой наружную дверь для проветривания. Постепенно она угадала его намерения: описать рождение и упрочение политической свободы в виде исторического исследования законов, конституций, хартий и показать, как в определенные века в условиях неких цивилизаций эти свободы утрачивались под гнетом императоров, тиранов, военачальников, правящих классов, религий. Он стремился систематизировать политические права Массачусетса и определить скрытые методы, с помощью которых эти права могут быть ликвидированы.
Теплые летние вечера они проводили на крыльце кухни; Джон выносил столик из пристройки, зажигал масляную лампу и читал ей написанное за день. Его вибрирующий голос звучал громко и взволнованно.
Он начал очерк цитатой своего любимого автора, доктора Тиллотсона: «Невежество и неосмотрительность — две главные причины гибели человечества». Затем прочитал собственные слова:
— «На заре человечества абсолютная монархия, казалось, была универсальной формой правления. Короли и некоторые их крупные вельможи и военные осуществляли жестокую тиранию над народом, который по уровню своего интеллекта был чуть выше верблюдов и слонов, перевозивших солдат и средства ведения войны.
В настоящее время, видимо, невозможно определить, благодаря чему в средние века народ стал в целом более смышленым. Но несомненен факт, что по мере усвоения и распространения в народе общих знаний произвол властей и угнетение ослаблялись и исчезали…»
