Абигейл разместила их во второй спальне, Рейчел принесла чай. Они уселись поболтать в апрельских сумерках. Абигейл спросила о детях.
Сэмюел любовно взглянул на Бетси:
— Клянусь, Абигейл, эта жуликоватая жена полностью развратила моего детеныша.
— Ну, Сэм, — пробормотала Бетси чистым приятным голосом, — сумасбродство дозволено лишь богатым.
— А кто богаче меня? Заместитель губернатора Хатчинсон? Джон Хэнкок? Дядюшка Абигейл Исаак Смит? Абсурдно! — Он повернулся к Абигейл, озарив своей веселой улыбкой гостиную. — Я женился на ведьме. В месяцы сватовства и свадьбы я зарабатывал мало, разрешите мне такое хвастовство, но Бетси субсидировала нас: дом покрашен, мебель обтянута новой тканью.
Абигейл повернулась к своей свояченице. Элизабет Уэллс было двадцать восемь лет. Она происходила из семьи мастерового, и у нее не было наследства, чем и объяснялся ее запоздалый брак с обедневшим вдовцом с двумя детьми. Простота Бетси была самой привлекательной: гладкая чистая кожа, зачесанные назад волосы, строгие черты лица, короткий нос четкого рисунка для хорошего дыхания, сжатые губы для бесед, неровные, но ослепительно белые зубы, чтобы есть. Но вот глаза, подумала Абигейл, даны Бетси не только для того, чтобы видеть, но и заглядывать глубоко в душу и понять, насколько мила и ценна сама по себе эта женщина.
Сэмюел поблагодарил Абигейл за вкусный чай, а потом перешел к делу, ради которого приехал на пару дней в Брейнтри для обсуждения со своим молодым кузеном: в бостонскую гавань этим утром доставлен по прошествии тридцати четырех дней пакет из Ливерпуля с официальной копией закона о гербовом сборе, принятого парламентом.
Джон воскликнул:
— Не могу поверить! Парламент не имеет права облагать нас налогами в погоне за доходами. Они знают это лучше нас.
— Теперь не так, Джон. Вот экземпляр лондонской газеты с полным текстом закона, прошедшим три чтения. Теперь это закон империи. Каждая судовая бумага судна, входящего в наши порты и покидающего их, должна иметь штамп. Каждая выходящая газета должна иметь штамп, каждый альманах, памфлет, листок писчей бумаги; каждое удостоверение, свидетельство о профессии, купчая, каждый вызов в суд должны быть подписаны, решение, принятое судом, должно иметь штамп, чтобы считаться законным. Марки, отпечатанные в Англии, находятся уже в пути к нам.
Лицо Джона побледнело. Когда он, наконец, нарушил отягченную яростью тишину, его голос охрип, словно он сорвал его внутренним криком:
