Коттон Тафтс поехал первым после такой суровой диеты, что, как заметил Джон, его свалит с ног даже небольшой порыв ветра. Лишь 13 апреля Джон наконец отправился в Бостон.
— Сожалею о задержке, — объяснял он. — Мне пришлось выжидать составления судебных повесток. Я хотел накопить деньги на расходы.
— Ты не мог знать, что они никогда не попадут в суд.
— Мне не разрешат изучать дела и работать. Моим главным занятием будут письма к тебе.
Она не сознавала, как натянуты ее нервы, пока не села писать письмо кузине Коттон, чтобы передать ей вести из дома Тафтса. Ее тетушка страдала зубной болью, да и в любом случае не любила писать письма. Она попросила Абигейл написать Коттону:
«С момента Вашего отсутствия я была очень прилежной и посещала Вашу жену почти ежедневно. Она поручила мне написать Вам от ее имени, но я сказала, что у меня нет в настоящее время склонности… переписываться с любым мужчиной на правах жены. Кроме того, у меня не было мужа и я не знаю, как в таком случае обращаться».
Она откинулась на спинку стула и подумала: «Не очень-то вежливо с моей стороны. Прочитавший это чужой человек может вообразить, что я жалуюсь, а это ведь не так».
Она размечталась, фантазировала, будто Джон Адамс не затягивал свадьбу. Разве ожидание — потеря? Не может того быть, иначе что было бы с чудесным словом «терпение»?
Им было трудно разлучиться, особенно в связи с тревожными письмами Джона до его отъезда из Брейнтри. Его контора неожиданно стала «притоном воров и сценой менял». Очевидно, его соседи предъявляли счета, полагая, что он умрет. Лишь его последнее письмо ободрило ее. Он закончил его словами «уважение, любовь и восхищение», которые способны поднять дух девушки в дни одиночества.
Ее мать проявила нежность. Миссис Смит вошла в спальню Абигейл, когда та писала. Абигейл заколебалась, держа перо в руке. Мать оказалась на высоте, сказав:
— Передай мистеру Адамсу мои наилучшие пожелания.
Абигейл импульсивно обняла мать.
— Ты добрая и заботливая, я люблю тебя.
— Я также люблю тебя, моя дорогая, хотя порой ты слегка сомневалась в этом. Я прошу тебя только об одном: удостоверься, что Том тщательно обкуривает все письма мистера Адамса, прежде чем ты их вскроешь.
— Мистер Адамс сам обкуривает их.
Ей сделали прививку в его отсутствие, Джон Адамс выполнил свое обещание и описал ей все подробности операции. Доктор Перкинс надрезал ланцетом кожу на левой руке, подождал, когда выступит кровь, а затем ввел зараженную иглу в ранку. На царапину была наложена ватка, на нее мягкая ткань, и все это — забинтовано. Брату Джона такую же операцию сделал молодой врач по имени Джозеф Уоррен, по описанию Джона, «красивый, высокий, вежливый, бледнолицый… джентльмен». Им дали некоторое количество красных и черных пилюль, а затем позволили бродить по дому, под крышей которого находилось десять человек, не получивших прививки.
