— Тебе нелегко найти в Массачусетсе довод в пользу этой мысли.
Каждое воскресенье, после церковной службы, заходил Питер, сообщавший, как идут дела. Он спокойно и настойчиво работал на Джона. Дядя Абигейл — Нортон Куинси, занявший в качестве выбранного лица место отца Джона, пришел на чай, чтобы обсудить соотношение сил в Брейнтри.
— Племянница, ты пойдешь голосовать третьего марта? Решение вопроса может зависеть от одного-двух голосов.
— Сколько женщин будут голосовать?
— Немного. Главным образом вдовы, унаследовавшие ферму или дом. Не хочу влезать в твои дела, но ты имеешь облагаемое налогами имущество на сумму двадцать фунтов стерлингов, верно? Или личное имущество на пятьдесят фунтов стерлингов?
Она прикинула, как оценивать в денежной сумме свое приданое: мебель, столовое серебро, ткани.
— Да, дядя, у меня есть имущество на сумму пятьдесят фунтов стерлингов.
— В таком случае ты должна голосовать. Заранее подтверди свои права.
Все жители собрались по случаю сто двадцать шестой годовщины основания Брейнтри. Арбитром был избран Сэмюел Найлс, а клерком и казначеем — Элиша Найлс. Шесть основных кандидатов отдали свои бобровые шапки, они были развешаны на ограде скамей у дома собраний и к каждой прикреплен листок с именем кандидата. Имеющий право голосовать подходил к кафедре, где его имя сверялось со списком, и выдавалось пять бюллетеней. Джон пользовался правом голосовать, как и другие кандидаты.
Избиратель шел по центральному проходу и опускал бюллетени в выбранную им шапку. Абигейл не спускала глаз с шапки Джона, пытаясь подсчитать отданные голоса. Нортон Куинси шепнул ей, что на его памяти голосование впервые имело значение не только для Брейнтри, но и для всей колонии: члены англиканской церкви стремились нанести поражение церковному старосте Пенниману, поддерживавшему патриотов. А те хотели провалить лидера англиканской церкви майора Миллера.
Джон подошел к Абигейл, сидевшей на скамье Адамсов. Шесть шапок были принесены к кафедре и расставлены в ряд перед собравшимися. Арбитр вынимал бюллетени из каждой шапки, а Клер вел запись числа голосов. Абигейл оглянулась вокруг себя. Выражение удовлетворения или разочарования по поводу итогов считалось плохим тоном, однако в зале чувствовалось подспудное движение, а к концу подсчета голосов стал нарастать гул.
Дядюшка Нортон Куинси, как ожидали все, получил наибольшее число голосов — сто шестьдесят. Церковный староста Пенниман был следующим — сто тридцать голосов. Корнет Басс мог рассчитывать на больший успех, если бы его сторонники, отправившиеся за выпивкой, не опоздали проголосовать. Майор Миллер провалился. Половина плюс один опустивших бюллетени проголосовали за Джона, что было неплохо для новичка.
