— Я знаю эту историю, но я не согласен с тобой. Молодому ученому приходится преодолеть свой страх перед призраком.
— Этот страх появляется только после того, как она соблазняет его.
Как я осмелилась произнести такие слова?
— Прости меня, — сказала я. — Я всего лишь глупая девушка. Мне следует вернуться на свое место.
— Пожалуйста, подожди. Не уходи.
Я посмотрела туда, где в темноте скрывалась сцена. Я так долго ждала, когда увижу эту оперу. До меня доносилось пение Линян: «Я дрожу под одеждой из тонкой ткани. От утренней прохлады меня защищают печальные мысли о том, как красные лепестки, словно слезы, падают с веток». Любовное томление сделало ее такой тонкой и хрупкой — даже изможденной, — что она решила нарисовать свой портрет на шелке. Если она оставит этот мир, то ее будут помнить такой, какой она была во сне — исполненной красоты и несбыточных желаний. Это желание, столь необычное для здоровой девушки, было явным признаком того, что Линян овладела любовная тоска. Она предчувствовала и предвосхищала свою смерть. Легкими прикосновениями кисточки она рисует в своей руке плод сливы. Она надеется, что когда-нибудь ее возлюбленный увидит ее портрет и узнает ее. Затем она пишет стихотворение, в котором говорит о своем желании выйти замуж за человека по фамилии Лю.
Как я могла так легко отказаться от оперы? Неужели потому, что об этом меня попросил мужчина? Если бы в ту минуту я была способна думать, я бы поняла, что люди, негодующие из-за «Пионовой беседки», правы: эта пьеса действительно сбивала молодых женщин с пути истинного.
Наверное, незнакомец почувствовал мою нерешительность — да и как иначе? — потому что сразу сказал:
— Я никому не расскажу об этом. Останься: я никогда не слышал, что думают об этой опере женщины.
Женщины? Я попала в очень неудобное положение. Я осторожно прошла мимо него, стараясь не задеть его полами одежды. В этот момент он снова заговорил:
— Автор хотел, чтобы в нас пробудились женственные чувства цин — любовь и другие эмоции. Я чувствую эту историю, но не уверен в том, что не обманываю себя.
Мы стояли всего в нескольких дюймах друг от друга. Я обернулась и посмотрела ему в лицо. Оно было еще прекраснее, чем мне казалось. Даже в тусклом свете молодого месяца я видела его высокие и широкие скулы, добрые глаза и полные губы.
Я... — Он посмотрел мне в глаза ищущим взглядом, и я запнулась. Я сглотнула и опять заговорила: — Как могла девушка из знатной семьи, которая всю жизнь находилась в заточении...
