— Вот как? — приподняла тонкие брови Верховная. — И какая же?
От ее взгляда стало неуютно. Впервые просторное помещение, где было много книг, амулетов, трав и прочих ведьминских штучек, и куда мы с Марьяшей так любили приходить в свободное время, чтобы почитать, понаблюдать за взрослыми ведьмами и подслушать новости, показалось мне негостеприимным и холодным. Взгляды, обращенные на меня, нервировали. А интуиция запуганно пищала: «Зря пришла».
Но ведьминское будущее определенно стоило того, чтобы за него побороться, да и не привыкла я отступать.
— Я в списках. Но…
— Здесь нет ошибки, — снисходительно улыбнулась главная ведьма в школе.
— Но…
— Никаких «но»! — осадила меня ведьма Веселина. — У моего терпения есть предел. И мне надоело молча смотреть на то, как некоторые ученицы позорят профессию ведьмы. Три года — достаточное время, чтобы взяться за ум. А ты ленилась, пропускала занятия, пререкалась с наставницами… Все, хватит. Документы заберешь у ведьмы Алисы.
Она встала и большую часть своей пламенной речи произнесла, царственно возвышаясь над столом. И говорила так уверенно, что я сама чуть не поверила, чуть не заподозрила себя в провалах в памяти или, того хуже, сумасшествии… Но нет, я себя знаю! Это они тут что‑то воду мутят.
— Да! — пискнула со своего места Марьяша. — Нам надоело терпеть!
Вот это меня добило. Как ушат мелких льдинок на голову высыпали. Холодно… и больно.
Что там обещали мне карты? Предательство?
Похоже, предсказание уже начало сбываться…
Исполненная мрачной решимости, я повернулась к проверяющему.
— Они лгут.
Его помощница удивленно округлила глаза, но сам ведьмак остался невозмутим.
— Какая напористая ведьмочка, — он окинул меня равнодушным взглядом.
— Я настаиваю!
Задетое чувство справедливости требовало отмщения, да и не по нутру это светлой ведьме — беззаконие терпеть. Так что отступать я не собиралась, хотя и осознавала где‑то глубоко внутри, что, даже если докажу свою правоту, спокойно учиться здесь уже не смогу. Неважно! Главное, разоблачить обманщиц. Ну и узнать, зачем они так со мной, хотелось очень.
— Серьезно? — маска равнодушия крепко держалась на лице ведьмака, и все же мне удалось поймать на миг тщательно скрываемое удивление.
— Осенняя, не позорься! — прикрикнула Веселена.
Но если светлая ведьма встала на тропу восстановления справедливости, ее даже взбесившийся вурдалак не остановит.
— Пусть принесут ведомости, — я цеплялась за соломинку. — За все три года!
