Еще толком не осознав, что все это могло бы значить, я выскочила в проход. Как раз успела в тот момент, когда Подляна сбрасывала личину, из горбатой старухи превращаясь в эффектную черноволосую женщину. Примерно тогда же в поле зрения появились трое мужчин, которые тоже ехали в фиолетовом вагоне. Все они с интересом уставились на проводницу.
— Вот только этого мне не хватало, — недовольно поджала губы проводница.
— Донимают? — я приготовилась сочувствовать.
— Недолго. Потом я кого‑нибудь проклинаю, и меня штрафуют, — вздохнула Подляна. Ее взгляд остановился на моем лице. — Ты еще ребенок почти, не бойся, тобой не заинтересуются. А если кто пристанет, меня зови, я с ним быстро разберусь.
— Договорились! — хоть настоящей опасности и не было, чувствовать, что тебя защищают, оказалось приятно. — Спасибо вам!
Поболтать больше не удалось, в вагон вошел инспектор, сопровождаемый двумя стражниками и рыжим веснушчатым типом с пронырливым лицом и бегающими глазками. Собравшихся окинули цепкими взглядами, мужчин проверили на отсутствие личины и отпустили. Мы же с Подляной удостоились куда более пристального внимания.
— По возрасту эта подходит, — инспектор указал на меня.
Само собой, я твердо знала, что не являюсь той, что им нужна. Настолько же твердо, как несколько дней назад была уверена в том, что отличница и отчисление мне не грозит. В груди стало прохладно. Неужели, опять проблемы? Зачем я вообще полезла в этот экспресс?! Лучше бы подышала немного дымом вместе с Милославом, зато теперь была бы в безопасности. Еще и Лулу куда‑то делать, но все ведут себя так, будто ничего не заметили. А ведь мы с ней примерно одного возраста!
— Личина есть? — рявкнул инспектор.
— Нет… — растерянно пролепетала я.
Естественно, на слово мне никто не поверил. Сначала проверили на наличие магии, изменяющей внешность. Таковой, конечно, не обнаружилось. Потом дергали за волосы и щеки, в общем, выясняли, не наложила ли я грим. Потом еще билет проверили и проводницу подробно расспросили, действительно ли я садилась в Цветинске и не было ли чего подозрительного.
— Не она это, — сдался в конце концов рыжий, который, похоже, и являлся пострадавшим от воровства.
Меня нехотя оставили в покое.
— Чтоб вам три часа икалось, — прошипела в спины удаляющимся мужчинам я.
Сказала и прикусила язык, но было уже поздно.
— Темнеешь! — одобрила такой подход Подляна.
Лично я не знала, как относиться к собственному испортившемуся характеру, так что поспешно сменила тему:
