После трех недель пребывания в одиночке Дмитрия Михайловича посетил профессор Гейне Раубенгеймер – известный немецкий фортификатор, с которым Карбышев был знаком почти двадцать лет и за трудами которого пристально следил по специальным журналам и литературе. До войны они несколько раз встречались лично. То, что от имени германского командования предложил пленному советскому генералу немецкий коллега было фантастично: немедленное освобождение из лагеря, переезд на частную квартиру, полная материальная обеспеченность, доступ во все библиотеки Германии для ознакомления с новейшими материалами в любых отраслях военно-инженерного дела. Обустройство лаборатории, любое число помощников для выполнения опытно-конструкторских работ и обеспечения иных мероприятий научно-исследовательского характера, тематику которых Карбышев волен был выбирать самостоятельно. Внимательно выслушав условия сотрудничества, Дмитрий Михайлович спокойно ответил (эти слова с немецкой педантичностью зафиксированы в протоколе): «Мои убеждения не выпадают с выбитыми зубами. Я солдат и остаюсь верен своему долгу. А он запрещает мне работать на ту страну, которая находится в состоянии войны с моей Родиной». Раубенгеймер молча встал, поклонился и вышел из камеры. Спустя какое-то время тюремному начальству пришло распоряжение инженерного управления вермахта: «Поскольку оказалось что Карбышев насквозь пропитан большевистским духом фанатично предан идее верности воинскому долгу и патриотизма, его следует считать безнадежным в смысле возможности использования в качестве специалиста военно-инженерного дела». На документе стояла резолюция одного из фашистских бонз: «Водворить в концлагерь Флоссенбюрг для каторжных работ. Не делать никаких скидок на звание и возраст…».
В феврале 1946 года умиравший в госпитале Бемамот под Лондоном майор канадской армии Седдон де Сент Клер попросил пригласить к нему представителя советской миссии, чтобы сообщить нечто важное. «Мне осталось жить недолго, - сказал он советскому офицеру, - и меня беспокоит мысль, чтобы вместе со мной не ушли в могилу известные мне факты героической гибели советского генерала, память о котором должна жить в сердцах людей. Я говорю о генерал-лейтенанте Карбышеве, вместе с которым мне пришлось побывать в немецких лагерях».
По словам канадца, в ночь с 17 на 18 февраля гитлеровцы пригнали в Маутхаузен большую партию узников, загнали их в душевую, велели раздеться и пустили на них струи ледяной воды. Потом их в нижнем белье и деревянных колодках вывели на лагерный плац. Охранники, стоявшие с брандспойтами в руках, стали поливать пленников. Тех кто пытался уклониться от струй били дубинками по голове. «Сотни людей в ту ночь падали замороженными или с проломленными черепами. Я видел, как упал и генерал Карбышев. Прошу записать мои показания и переслать их в Россию, поскольку считаю своим долгом беспристрастно засвидетельствовать все что я знаю о генерале Карбышеве, самом большом патриоте, самом честном солдате и самом благородном человеке, которого я встречал в жизни» - такими словами канадский майор закончил свой рассказ, торопливо записываемый советским офицером. 16 августа 1946 года генерал-лейтенанту Карбышеву «за исключительную стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками в Великой Отечественной войне», было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
