На следующий день в торжественной обстановке состоялось бракосочетание Клавдия и Агриппины. Клавдию было пятьдесят девять лет, ей — тридцать пять. Безотрадной и полной опасностей жизни Агриппины, казалось, наступил конец.
„Этот брак принцепса, — пишет Тацит, — явился причиной решительных перемен в государстве: всем стала заправлять женщина, которая вершила делами Римской державы, отнюдь не побуждаемая разнузданным своеволием, как Мессалина; она держала узду крепко натянутой, как если бы та находилась в мужской руке. На людях она выказывала суровость и еще чаще — высокомерие; в домашней жизни не допускала ни малейших отступлений от строгого семейного уклада, если это не способствовало укреплению ее власти“.
Глава четырнадцатая. Агриппина — императрица
Агриппина прекрасно понимала, что недостаточно завладеть властью, нужно уметь удержать ее в своих руках. Предпринятые ею меры имели своей целью, во — первых, укрепить свое влияние на Клавдия, во — вторых, устранить всех возможных соперников.
Прежде всего она позаботилась об упрочении положения своего сына, добившись от Клавдия согласия на брак Луция и Октавии. Клавдий не возражал, лишь попросил отложить обряд бракосочетания до достижения детьми предусмотренного законом возраста. Таким образом, сын Агриппины уравнивался в правах с Британником, сыном Клавдия и Мессалины.
Затем императрица принялась расправляться со своими соперницами. Первой ее жертвой стала знатная римлянка Кальпурния, красоту которой Клавдий неосторожно похвалил в присутствии жены. Этого было достаточно, чтобы Агриппина добилась ее изгнания из Рима. Потом она разделалась с Лоллией Павлиной, которая вместе с ней притязала на замужество с Клавдием. Против Лоллии было сфабриковано обвинение в колдовстве. После того как у нее конфисковали имущество, ей предложили покинуть пределы Италии. Но беспощадную и ненавидящую Агриппину такое наказание не устраивало. Она отправила к несчастной трибуна, принудившего ее к самоубийству.
В связи с гибелью Лоллии Павлины историк Дион Кассий приводит совершенно жуткую подробность. Агриппина велела трибуну доставить голову соперницы и, раздвинув пальцами мертвые губы, стала осмеивать ее зубы, якобы недостаточно ровные. Но этого не могло быть. Павлина по праву гордилась своими безукоризненными ослепительно белыми зубами. А вот у самой Агриппины зубы были далеко не идеальными. Ее рот портил клык; торчащий с правой стороны верхней челюсти. Об этом сообщает Плиний, который имел возможность видеть императрицу вблизи.
