Подсудимая себя виновной не признает. Об убийстве ничего не знала, только поутру… На вопрос, откуда она узнала, что муж убит, сообщает, что видела только разбитое окно. С батраком в связи не была. Алмаз купил сам хозяин несколько лет назад. Убийца, скорее всего, проник через окно, потому что дверь всю ночь была на запоре.
Обвиняемая садится — подурневшая, желтая, в последней стадии беременности, из-за чего пришлось даже ускорить разбор дела.
Процесс тянется, подчиняясь неумолимой рутине судопроизводства. Зачитываются протоколы и заключения, шуршит бумага, присяжные стараются принять вид внимательных и благочестивых слушателей. Подсудимая сидит неподвижно, как изваяние, только глаза бегают беспокойно. Штепан Манья вытирает временами пот со лба и старается уразуметь все, что слышит. Кто знает, какая здесь закорючка, как повернут дело эти важные господа? Почтительно склонив голову, Штепан слушает и шевелит губами, как будто повторяя про себя каждое слово.
Суд приступает к допросу свидетелей.
Вызван Василий Герич, староста деревни Кривой, высокий, плечистый мужик. Он серьезно и не спеша повторяет слова присяги.
Свидетель одним из первых увидел покойника. Верно ли, что он сказал при этом: «Свой кто-то»?
— Верно.
— А почему?
— Так, по догадке, ваша милость.
— Известно ли вам, свидетель Герич, что Полана Гордубалова была в связи со Штепаном Маньей?
Свидетелю известно, он сам упрекал в этом Полану еще до приезда Гордубала.
— Обижал ли Гордубал свою жену?
— Вздуть ее надо было, ваша милость, — говорит Василий Герич, — дурь из нее выбить. Даже обед мужу варить не хотела.
— Жаловался ли Гордубал на свою жену?
— Нет, не жаловался, только от людей прятался да таял, как свеча.
Полана сидит, выпрямившись, и глядит в пространство.
Полицейский вахмистр Гельнай дает показание в соответствии с обвинительным заключением. Он указывает на вещественные доказательства. Вот стекло из избы покойного, поцарапанное изнутри алмазом. В тот день было грязно, и под самым окном была лужа, а в горнице не обнаружено ни следа грязи, и пыль на подоконнике осталась нетронутой.
— Может ли взрослый человек пролезть в это отверстие?
— Нет, не может. Голова и то не пройдет, а туловище и вовсе застрянет.
Допрашивается младший полицейский Бигл. Бигл стоит как на параде, исполненный служебного рвения. Его показания в точности соответствуют обвинительному акту. Алмаз он нашел в запертом ящике. Обвиняемая не хотела отпереть его, уверяя, что ключ утерян. Ящик был взломан, а ключ позднее нашелся на дне ведра с овсом. Свидетель также обнаружил в Рыбарах деньги покойного.
