– А мне жутко интересно –
Сколько в Лоне нужно места,
Чтоб всё это разместить?
А начнёт ещё долбить…
Ой, скажу вам без прикрас –
Улетаю я в экстаз!
Помню шуточку Арама.
В рот пихая великана,
Ухмыляясь вопрошал
Недотраханный нахал:
«С вазэлином или бэз,
Палавину или вэс?»
– Ты счастливая, сеструха,
Мне за тридцать, я старуха.
И давно уже не та –
Полиняла красота.
Мужиков познала полк,
В сексе, право, знаю толк!
Но такого не в кине,
И не в сказках, ни во сне,
К сожаленью, не встречала…
– Я поездила немало.
Побывала за границей,
Где своею ягодицей
Посводила я с ума
Жополюбцев до хрена.
Я ко всяким чудесам
Попривыкла здесь и там.
Помню негра стервеца
С чёрным членом жеребца.
Помню, как у итальянца
С мой кулак болтались яйца.
Видела всего и много,
Но чтоб чуда вот такого!..
Потрясла ты нас, сестрёнка…
От такого бы ребёнка…
На всю жизнь была бы память.
– На душе, сестрёнки, камень.
Для меня секс был, что спорт.
И я сделала аборт.
Через год всё осознала
И Арамчика прогнала.
– Неожиданный финал.
Про ребёнка-то он знал?
– Не было признаться сил.
А узнал бы – в миг прибил.
– Тьфу, проклятая житуха.
Чем помочь тебе, сеструха?
– Не поможешь мне ничем.
Добиралась я до вен;
Бритвой резала, травилась
И отчаянно молилась.
Но былого не вернуть…
– Да, сестрёнки, это жуть.
Настоящее, блин, горе.
– В боли плаваю, как в море…
– Что ж таилась ты от нас
И призналась лишь сейчас?
Мы ж тебя, сестрёнка, любим,
Пожалеем, приголубим.
Отдадим последний грош…
– Сёстры, счастья не вернё-ё-шь!
Сдохнуть хочется, сестрёнки –
Так жалею я ребёнка!
– Ладно, Лоно, тише, тише.
Спать идут по норкам мыши.
Спи, сестрёночка, бай-бай,
О плохом не вспоминай.
Утром солнышко взойдёт,
Сядем вместе в самолёт
И туда, где горя нет,
Где цветы, любовь и свет.
Будет ждать нас там покой,
Соловей споёт весной.
Спи, любимая сестра
Тихо-тихо до утра…
