Как ранняя весна, наступила горбачёвская перестройка, а с нею советским гражданам была разрешена свобода передвижений по миру. Правда двигаться-то разрешили, но с таким числом ограничений, что похоже это было на передвижение в кандалах. Денег выезжающим меняли мало. Триста советских рублей на человека во Внешэкономбанке обменивали на 210 долларов США по курсу за один рубль давали 66 центов. Ну такие доллары паршивые, а рубли такие крепкие на международном рынке были в то время по мнению нашего правительства.
Андрей Кончаловский проживал тогда в Америке и снял два прекрасных фильма "Возлюбленные Марии" и "Поезд-беглец". Как раз в этот момент он снимал в Америке "Танго и Кэш" с Сильвестром Сталлоне. Получив солидный, измеряемый сотнями тысяч долларов, гонорар, он купил квартиру в центре Парижа. От своей природной доброты и щедрости он стал приглашать туда своих друзей. Мне неслыханно повезло оказаться в их числе. Андрей пригласил в Париж меня, а своего агента Николь Канн попросил пригласить мою жену. Гражданин Франции должен был гарантировать приглашаемому не только кров, но и определённые социальные гарантии и медицинскую страховку. Получив по почте два листочка бумаги с какими-то каракулями, я советский человек не мог поверить в их магическую силу. Но, простояв несколько часов в очереди во Французское консульство на набережной Мойки, мне ткнули печатью в международный паспорт и сказали, что я могу въехать во Францию на три месяца. Международный паспорт выдавал районный Отдел виз и регистрации. Это было похоже на преисподнюю. Десятки советских граждан с приглашениями от друзей и родственников толпились во всех коридорах и на улице и ждали момента, когда сотрудница ОВИР, просмотрев документы и фотокарточки, не пошлёт тебя на три буквы, а примет твои документы и попросит подождать официального приглашения на получение паспорта или отказа. Случилось чудо. После проработки моей личности в КГБ мне выдали международный паспорт со сроком действия один год.
Сомневаясь в том, что такая лафа продлится долго, я написал письмо в Рим супругам Гаррубо, которых принимал у себя в гостях в Ленинграде в 1984 году. Тогда Андрон попросил меня принять известного фоторепортёра Марио Гарруба и помочь ему снять репортаж о Петербурге. Я с удовольствием помог Марио и получил от него приглашение в гости, в Рим. Тогда это было нереально и я пропустил его слова мимо ушей. Теперь я послал Марио и Алле письмо с просьбой прислать приглашение. Через неделю приглашение валялось в моём раздолбанном почтовом ящике. В Итальянском консульстве мне поставили въездную визу и путь в Италию был открыт.
