Цыган, да и только. Лицо открытое. Плечи широкие, сильные. Взгляд внимательный, пытливый.
— Кто это? — спросил Остап, когда закрылась дверь.
— Не знаю... Кто-то из главка, — пожала плечами Люба. — Одним словом — начальство. Я уже научилась издали их узнавать.
3
Когда Григоренко вошел, все повернулись в его сторону. Смотрели кто с удивлением, кто недовольно, а кто — с нескрываемым любопытством. Комашко, прервав речь на полуслове и смерив взглядом прибывшего, сухо сказал:
— У нас планерка, товарищ!
— Догадываюсь. Продолжайте, пожалуйста!
Решительный тон и уверенность вошедшего смутили главного инженера, он смирился и указал на свободный стул:
— Садитесь. Подождите, пока закончим.
Арнольд Иванович был озадачен приходом незнакомца, его поведением. Кто он? Из главка? Но там он, кажется, знает всех руководителей. Отрекомендоваться не торопится. Может, наедине хочет...
Григоренко кивком головы поблагодарил, сел на стул у самых дверей и внимательно осмотрелся. Отсюда хорошо было видно всех.
— Михаил Андреевич, — обратился Комашко к одному из присутствующих, — как это ваш камнедробильный завод умудрился выполнить суточный план всего на восемьдесят процентов?
С места быстро поднялся высокий человек.
— Вы же сами знаете, что нас негабарит замучил. Прищепа виноват... — повернул он голову к соседу.
— А что я могу сделать? — ответил тот, к которому он обратился. — Три бурщика два дня уже не выходят на работу. Да и не только в этом дело. Полсмены дробилку сваривали. А сейчас Михаил Андреевич все на горняков свалить хочет.
— Будете давать качественную продукцию, тогда и мы план выполним, — отозвался Михаил Андреевич.
— Ладно... Послушаем механика. Как идет работа по изготовлению кронштейнов? — спросил главный инженер.
Медленно встал мужчина лет сорока пяти. Лицо бледное. Волосы растрепаны. Тонкий, чуть заметный шрам пересекал лоб.
— Файбисович до сих пор металл не привез...
В проведении планерки не было ни целеустремленности, ни последовательности. Со стороны все это походило на школьный урок, к которому учитель не подготовился.
Наконец Арнольд Иванович обратился к женщине с пышной прической:
— Оксана Васильевна, а как у вас дела с реализацией?
Она отвечала спокойно, по-деловому, лишь в больших, серых с прищуром глазах искрилась улыбка. Губы полные, свежие. Говорила четко, цифры приводила на память.
По ее выступлению Григоренко понял, что она — экономист.
«Умеет держаться! И, видно, дело знает... А как посмотрела, когда закончила?! Словно одержала победу! Над кем?..»
