— Оксана, залезайте в лодку. Да пропади они пропадом! — не на шутку взволновался Григоренко.
— Еще раз нырну... — и, глубоко вдохнув, ушла под воду.
Снова на ладони ракушка.
— Оксана, залезайте в лодку! Ну, прошу вас. Разве так можно? Простудитесь, холодно ведь!
Улыбнулась, ни слова не сказав, снова нырнула.
«Вот отчаянная! Как только покажется, силой затащу в лодку», — решил Сергей Сергеевич.
Вынырнула, смеется. В руках — часы.
— Сергей... тащите скорее меня... в лодку. Уф!.. Больше не могу...
Оксана действительно замерзла и устала. С помощью Григоренко она забралась в лодку. Поднялась на ноги, всем телом припала к нему, прошептала:
— Ну, согрей же...
Он чувствовал, как дрожит ее сильное молодое тело. Крепко прижал к груди. Обнял. Нашел ее губы. И они замерли в жарком поцелуе...
Над рекой опускался тихий летний вечер. С неба на гладь воды упали первые звезды и утонули в чистой, прозрачной глубине, а лодка все стояла в небольшом заливчике у дубовой рощи...
6
В понедельник Остапа и Сабита, по распоряжению директора, перевели в бригаду Лисяка.
«Лисяковцы» уже работали, когда друзья спустились на нижний горизонт. Увидев новичков, о которых им говорил бригадир, они выключили отбойные молотки и окружили прибывших.
— Вот, принимайте. Нас обоих в вашу бригаду направили, — сказал Остап, подавая руку Лисяку.
— Агитировать прислали? — смерил тот Остапа оценивающим взглядом. Кепка набекрень, из-под нее выбивается черная прядь, глаза беспокойные — так и бегают по сторонам, в уголке рта — папироска. — Слыхал, слыхал твое выступление! Трепаться умеешь! О-очень сознательно выходит!
— Зачем агитировать... Бурить мы пришли.
— От Самохвала чего сбежал?
— Это мое дело. Есть у меня счеты с ним!
— Бабу не поделили! — хихикнул Роман Сажа и скосил глаза на ребят: засмеются ли?
«Лисяковцы» загоготали. Сажа, довольный, подмигнул.
— Это — наше с ним дело, — снова спокойно ответил Остап.
— Самохвал — парень что надо, напрасно от него ушел, — будто не слыша, сказал Лисяк и тут же перевел на другое: — Послушай, откуда ты появился на комбинате? А?
— Из тюрьмы.
— Брешешь! Не похоже... Слишком лижешь начальству. ..
Остап сжал кулаки и сдержанно ответил:
— Такого за собой не замечал. А вот кое-кто из твоих дружков...
— Это ты про Самохвала?
— Просто так, к примеру говорю.
Лисяк с любопытством взглянул на Белошапку:
— Правду говорят, что ты человека убил?
«Самохвала, конечно, работа, — подумал Остап.— И все намеками. Даже своим дружкам правды не говорит».
