Этот день стал переломным. Он породил в Клайде чувство довольства и умиротворения, а в подобном состоянии он мог позволить себе смотреть сквозь пальцы даже на поведение Бушрода, который до этих пор был для него занозой. Мальчишка стал не таким шумным и беспокойным, как когда был совсем маленьким, однако выглядел угрюмым и почти не разговаривал с гостем. Теперь Клайду удавалось не обращать на это внимания, да и отстраненность Люси все меньше и меньше беспокоила его. Хотя она продолжала вести себя по отношению к нему уклончиво, Клайд понимал, что это не из-за кокетства, а из осторожности. Она настойчиво старалась вести себя честно со всеми: с матерью, с семьей покойного мужа, с детьми и больше всего — с самим Клайдом. Она была совершенно искренна, заявив, что он предлагает ей больше, чем она сможет дать ему взамен. Но в конце концов капитулировала: да, она выйдет за него замуж осенью, сказала она. Если он желает, то может в любое удобное для него время отправиться в Луизиану разузнать, продается ли дом, о котором он так мечтает. Если продается, она уедет вместе с ним, чтобы жить в этом доме…
Он вернулся из поездки, раскрасневшийся от триумфа, и с гордостью предъявил документы на обладание плантацией Синди Лу. Люси взглянула на бумаги, затем положила их на стол, словно они ничего не значили, и впервые по собственной воле обвила руками его шею.
— О, я так рада, что ты вернулся! — воскликнула она. — Я ужасно скучала по тебе! — приговаривала она, подняв к нему лицо.
Так и не поняв, сколько времени продолжалось их объятие, он первый ослабил его; он, а не она.
— Люси, — проговорил он, сам удивляясь своему странному тону, — Люси… я бы никогда не спросил у тебя прежде такое… Знаю, ты в некотором роде очень любишь меня, я уже давно это понял. Знаю также, что ты доверяешь мне. Ты уверена, что я всегда буду хорошим мужем тебе и хорошим отцом твоим детям. Ты выходишь за меня замуж не из-за моих денег. Я не оскорблю тебя подобным предположением. И не из благодарности за ту малую помощь, что я оказал тебе. Пойми, мне очень трудно и странно говорить это, но, я верю, ты испытываешь ко мне некоторое уважение, хотя, Бог свидетель, я не заслуживаю этого. Но я никогда и не мечтал, что ты полюбишь меня… что ты полюбишь меня так, как я люблю тебя, а я никогда так не любил… то есть до сих пор.
— О, ну конечно же, я люблю тебя! — воскликнула Люси и снова обняла его.
Это был великий, самый великий момент в его жизни. Но он мог быть еще более великим, если бы состоялся до его поездки в Луизиану.
