С дочерью все было иначе. Себя в ней он разглядел в тот самый день, когда впервые увидел. И дело было не в чертах лица, руках, ушах или… Кейт взирала на мир абсолютно так же, как и он.
– Почему ты думаешь, что мама испугана, солнышко?
– У нее глаза большущие. И кожа светлей, чем просто белая. Будто плачет, но она не плачет.
Купер…
«Расширенные зрачки.
Кровь устремляется от кожи к мышцам, способствуя их усилиям скрыть эмоции.
Прямые ответы организма на страх или беспокойство. Столь явные признаки читаются на лице человека, словно следы огромных лап на песке».
…обнял дочку за плечи.
– Даже и не думай, что мама тебя боится! Мама любит тебя больше всех на свете, и я тебя всей душой люблю.
– Но я видела ее такой.
– Нет, солнышко, она тебя не боится. Но ты права, ей не по себе. Только не из-за тебя и не из-за того, что ты что-то не так сделала.
Закусив правый уголок нижней губы, Кейт уставилась на отца. Ее мучило несоответствие между тем, что он сказал, и тем, что она видела. Похожие чувства одолевали Купера на протяжении всего его отрочества.
Сидевший на корточках Купер опустился еще ниже и сел прямо на землю, скрестив перед собой ноги. Теперь лицо его оказалось ниже лица дочери.
– Ты становишься большой девочкой, и я тебе скажу сейчас то, что пока ты, возможно, поймешь лишь отчасти. Но постарайся все же понять. Договорились? – Кейт торжественно кивнула, и Купер продолжил: – Понимаешь, все люди разные. Одни высокие, а другие ростом не вышли; у некоторых волосы темные – у иных светлые. И любая из этих особенностей не является плохой или хорошей. Кроме того, есть люди, умеющие делать очень хорошо то, что другим не под силу. Есть такие, кто замечательно чувствует музыку, или складывает в уме огромные числа, или видит, если кто-то рядом печален, или зол, или испуган, даже если тот не говорит об этом. Почти каждый способен на такое, но только чуть-чуть, совсем немножко. Но лишь некоторые делают это очень, очень хорошо. Например, я. И похоже, и ты.
– Так это хорошо?
– Это и не хорошо, и не плохо. Эта способность – лишь часть нас.
– Но не часть других людей.
– Некоторых из них. Но лишь немногих.
– Так я… – Кейт пососала нижнюю губу. – Я урод?
– Что? Нет. Конечно же нет. Где ты услышала такое?
– Билли Паркер сказал, что Джефф Стоун – сдвинутый, и все смеялись, а потом с ним никто не хотел играть.
– Билли Паркер говорит как недоумок. И не употребляй то слово, что он говорил.
– Но я не хочу быть изгоем.
