Мужчина почти достиг выхода, но тут его кадык взорвался кровью. Пуля расколола стакан с коктейлем в руке женщины, одетой в платье с узором из роз, и лишь затем пронзила ее сердце. От барной стойки также послышались крики и выстрелы – здесь уже орудовал второй отряд головорезов, только что вошедший в ресторан. Третья группа, проникнув через заднюю дверь, расстреливала служащих и работников кухни – в основном эмигрантов. Мать заползла под стол и, затянув туда же сына, накрыла его своим телом. Раз за разом рожки автоматов пустели, террористы заменяли их и продолжали стрельбу.
Купер коснулся экрана планшетника, и изображение замерло: застыла струя белого пламени, вырывающегося из ствола автомата; застыл с пистолетом в опущенной руке Джон Смит. В глазах его было внимание, но ни малейшего следа сочувствия или сострадания; как и прежде, осталось неподвижным привалившееся к стене кабинки тело сенатора Макса Хемнера с черной дырой во лбу.
Купер со вздохом потер глаза. Было уже почти два часа ночи, но, несмотря на усталость, сон не шел. Почти час проворочавшись в постели, Купер решил найти для просмотра более интересный объект, чем потолок. Для этой цели вполне подходили файлы из дела, которое сейчас вел Купер. Пусть и листать ему доведется их в очередной, бесчисленный уже раз.
Он провел пальцем вдоль сенсорного экрана планшетника. Картинка на экране ожила и медленно двинулась вперед: стрелок отстегнул опустевший рожок и разжал пальцы; рожок медленно устремился к полу, стрелок сунул в оружие новый рожок и вновь прицелился. Палец Купера двинулся по экрану справа налево. Изображение на экране медленно пошло вспять: стрелок вытащил из автомата рожок, и другой рожок, медленно вспорхнув с пола, занял штатное место в автомате. Все на экране проходило четко, чисто, без малейших задержек – что при движении вперед, что при движении назад.
Купер увеличил изображение, и экран почти целиком заполнило лицо Смита – с правильными чертами, мужественной челюстью, идеально симметричным разлетом бровей. Такие лица обычно нравятся женщинам, и именно такого типа лица частенько встречаются у профессиональных игроков в гольф или преуспевающих адвокатов. На лице Смита сейчас не читалось ни малейшего намека на гнев или безумие. Подчиняясь его приказам, в ресторане убивали каждого мужчину, каждую женщину, каждого ребенка, каждого служащего, каждого туриста. После расправы осталось семьдесят три мертвых тела и ни единого раненого, а Джон Смит бесстрастно взирал на происходящее. Взирал спокойно и невозмутимо. Как только задуманная операция была осуществлена, он просто вышел из ресторана. Вышел не торопясь.
