— Но, папа, зачем нам за это платить? Хоу не следовало его запирать.
— Я согласен с парнем, — сказал мистер Саттон. — Продукты — другое дело. Ребята их взяли, и мы за них заплатим.
— Вы правы, — согласился мистер Марло, — зато мы лишим почвы все эти смехотворные обвинения. А потом я возбужу иск против Хоу за попытку кражи или порабощения Виллиса. Как лучше назвать это, Пэт? Кража или порабощение?
— Назови кражей, чтобы не было лишних прений.
— Ладно. Потом буду настаивать на том, чтобы резидент связался с планетарными властями, прежде чем действовать. Тут уж, думаю, его часы станут.
— Папа, — вставил Джим, — ты ведь не скажешь резиденту, что мы знаем про заговор против миграции? А то он сразу позвонит Бичеру.
— Пока не скажу, все равно узнает на митинге. Только тогда он уже не сможет позвонить Бичеру: через два часа закатится Деймос. — Мистер Марло посмотрел на часы: — Ну, пока, ребята. У нас много дел.
Доктор, увидев ребят, закричал:
— Мэгги, запирай дверь! Тут два опасных уголовника.
— Здравствуйте, док.
— Входите, располагайтесь и рассказывайте.
Добрый час спустя доктор сказал:
— Ну, Фрэнк, надо тебя посмотреть. А потом, тебя, Джим.
— Со мной все в порядке, док.
— Поставь еще кофе, пока я буду заниматься Фрэнком.
Кабинет был оборудован новейшими средствами диагностики, но доктору они были ни к чему. Он задрал Фрэнку голову, заставил его сказать «а-а», выстукал его и послушал сердце.
— Будешь жить, — заключил доктор. — Мальчишка, способный проехать автостопом от Сирта до Харакса, будет жить долго.
— Автостопом? — спросил Фрэнк.
— Этого тебе не понять. Выражение давно вышло из употребления. Твоя очередь, Джим. — С Джимом доктор разделался еще быстрее, и трое друзей вернулись к разговору.
— Я хочу узнать подробней о той ночи, которую вы провели в капусте, — заявил доктор. — С Виллисом все ясно: любое марсианское существо способно залечь и жить без воздуха сколько угодно. Но вы двое по всем статьям должны были задохнуться. Растение до конца закрылось?
— Ну да, — заверил Джим и стал рассказывать подробно. Когда он дошел до фонарика, Макрей прервал его:
— Вот оно. Ты раньше об этом не говорил. Этот фонарик спас вам жизнь, сынок.
— Как так?
— Фотосинтез. Если осветить зеленый лист, он просто не может не поглощать углекислый газ и не выделять кислород, как ты не можешь не дышать. — Доктор зашевелил губами, глядя в потолок: — Все равно, наверное, душновато там было: поверхность зеленого листа недостаточна. Какой у тебя был фонарик?
