Мелкий ублюдок задел ему ножом сердце и легкое. Было бы несложно договориться. Три пакета крови хватило бы.
К сожалению, обвинения в изнасиловании против Майка были довольно-таки шаткими без каких бы то ни было свидетельских показаний, и они не могли выдвинуть эшелон обвинений, потому как Кэрол все еще молчала. Поэтому, упрятать этого мелкого засранца легло на плечи Ефраима.
Покушение на убийство штатного детектива Нового Гемпшира было не шуточным делом. У Майка теперь грозило обвинение в преступлении по федеральному уголовному кодексу.
Самое главное пройдет не мало времени прежде чем он приложит кулак к другой женщине. Это было единственной причиной, по которой Ефраим подыграл.
Ему пришлось притвориться, что медикаменты, которые ввели врачи свалили его с ног, хотя на самом деле лекарство было для него ядом.
Каждую каплю медикаментов нужно было уничтожать изнутри. Чем больше они закачивали, тем медленнее бежала кровь пока его вены не были наполнены не чем иным как ядом. В таком состоянии он прибывал уже четыре дня.
Та операционная была чистым вариантом камеры пыток Николса. Ефраиму приходилось заставлять себя расслабляться, в то время как яд выжигал его кровь, а хирурги резали его.
Он чувствовал каждый надрез, каждое нажатие и толчок. Боль была нереальной. Хотя он не знал, что было хуже медикаменты или операция.
Единственная надежда была на переливание. Новая кровь должна разбавить яд в его организме.
Когда дерзкий доктор заявил, что ему не потребуется переливание, поскольку они остановили кровотечение, Ефраим хотел протянуть руку и залепить ему пощёчину. Но не мог. Пришлось притворяться без сознания. Ему было настолько больно, что он начал потеть.
Доктора приняла это как признак надвигающейся лихорадки и стали закачивать еще больше яда в его тело. От этого его благополучно парализовало. Каждое движение отдавалось огнем во всем теле.
Кровь, он хотел только ее, но никто не давал ему желаемого. Ефраим сказал, что голоден, и ему принесли желе и бульон. Каким, черт возьми, видом еды это было?
После второго подноса с пищей, которую они попытались заставить его съесть, Ефраим начал бросаться подносами в разносчика, пока персонал не перестал их приносить.
Итак, он застрял в больнице на шесть дней без возможности выбраться. Трубки и мониторы облепили его тело. После четвёртой попытки побега, у него забрали чертовы вещи, и люди разбежались. Он чуть не плакал. Ему нужна еда, а шведский стол убежал, и не получилось никого схватить. Это так мучительно.
