– А как вы думаете? Она умерла. Мы сожгли сучку и ее любовника, – холодно сказал он. Ефраим задержал дыхание.
– Ты не мой отец? – спросил он, не удержавшись.
Оба мужчины медленно повернулись и посмотрели на него. Выражение их лиц превратилось из растерянных в напуганные, когда они поняли, что он услышал весь их разговор.
Руки его отца потянулись к груди, когда все одновременно ахнули.
– Его глаза! Они красные! – закричал Генри.
– Дьявол! – лакей поднял оружие и отошел.
– Отец? Что происходит? – Ефраим не мог скрыть страх в своем голосе.
– Не называй меня так! – визжал его отец, – Ты точно не мой сын!
– Нет, отец, пожалуйста! – Ефраим попытался сесть, но оковы удерживали его на месте.
– Что бы вы хотели, с ним сделать? – спросил Николс.
Отец покачал головой.
– Меня не волнует, что вы с ним сделаете. Просто уберите его с глаз долой.
– Отец? Отец?! – Ефраим наблюдал как отец и братья поспешили выйди из комнаты. Никто не оглянулся в его сторону. – Отец, пожалуйста!
Улыбаясь, Николс подошел в кровати.
– Обмотайте цепи вокруг него и убедитесь, что он не сможет освободиться, – приказал судья.
Лакеи колебались подходить к нему.
– Сейчас же!
Мужчины подскочили и бросились выполнять приказ. Ефраим хоть и мог двигать руками и ногами, но был слишком слаб, чтобы сопротивляться.
– Пожалуйста, сир, если вы позволите поговорить с отцом… произошла ошибка.
Мужчины отстегнули цепи от кровати. И одним быстрым движением небрежно опрокинули Ефраима на пол. Ефраим ощутил, как из него выбили весь воздух. Лакеи быстро обмотали его тело тяжелыми цепями.
– Остановитесь! – закричал он. Это больно. Оковы сжимали слишком туго и не давали вдохнуть.
Николс наклонился вперед.
– Прости, мой мальчик. Я знаю, что это не твоя вина, но и ты должен понять в какое положение поставил меня. Непозволительно бегать повсюду и закусывать людьми. – Он покачал головой. – Нет, так не годится. – Затем посмотрел на мужчин. – Доставьте его в моё поместье и заприте в темнице.
Темница? Желудок Ефраима закрутило. Николс известен, как один их самым религиозных и прямолинейных мужчин в округе. Его чтил и уважал каждый член общества. Николс также известен как садистский ублюдок, который серьезно относится к своей работе. Он пытал людей, медленно.
– Пожалуйста, сир, нет! Спросите у моего отца! Он бы не хотел, чтобы вы делали это! Пожалуйста! – умолял Ефраим.
Николс присел возле него на безопасном расстоянии.
– Обещаю, что сделаю все быстро из уважения к твоему отцу. Ему бы не хотелось знать, что ты страдал.
