– Знаю, – ответила Медисон мягко. – Но я бы не выполнила свою работу, если бы поверила твоему слову. Не хочу, чтобы ты наделала ошибок, которые не смогла исправить.
Глаза Джил наполнились слезами.
– Слишком поздно, – пробормотала она. Горькие слёзы текли по ее юному личику, когда она самостоятельно подошла к машине и залезла внутрь. Бабушка захлопнула дверь, бросила сочувствующий взгляд на Медисон и уехала.
Медисон заставила себя улыбнуться, когда повернулась и посмотрела на брата.
– Хочешь пойти со мной выбрать новый автомобиль? – спросила она беспечно.
Личико Джошуа засветилось.
– Еще как! – затем его личико сморщилось, когда он задумчиво взглянул на меня. – Сначала тебе стоит умыться.
– Зачем?
– Кровь идет, – бросил брат небрежно.
Она пальцами дотронулась до губ и ощутила теплую влагу. Затем отвела их в сторону и нахмурилась. Черт возьми, эта девушка может бить.
– Дай мне десять минут и затем отправляемся.
***
Ефраим зашел в комнату и застыл. Он сделал глубокий вдох, затем еще один. Кровь.
Ее кровь. Ефраим закрыл глаза и пошел в ванную на запах. Его глаза метнулись к ее двери, заставляя его убедиться, что та закрыта.
Он подошел и запер ее, прежде чем поискать источник. Через некоторое время Ефраим нашел его, ткань.
Его руки дрожали, когда он потянулся к мусорной корзине, чтобы забрать один из многочисленных окровавленных кусочков ткани.
Затем схватил их все, боясь, что они исчезнут. Не прошло и секунды как его глаза закрылись, и он глубоко вдохнул.
Запах ее крови потрясал. Его клыки выдвинулись во рту, моля попробовать её.
Ефраим облизнул губы, представляя каково это – вкусить ее кровь. Очень скоро он узнает. Она была свежей. Все, что нужно сделать, это выжать каплю из выброшенной ткани и попробовать на вкус.
Ефраим откинул голову и стал удерживать ткань над ртом. Он открыл глаза, убеждаясь, что не пропустит ни капли.
Его руки начали сжимать ткань с нечеловеческой силой, заставляя красную жидкость отделиться от материала.
Его язык высунулся, готовый поймать капли, которые появились. Так близко… так близко… Он увидел себя в зеркале и замер. Его глаза светились красным, а клыки блестели.
Черты лица заострились, и он за всю свою жизнь не походил на монстра сильнее чем сейчас.
Медленно Ефраим отвел взгляд. Спустя мгновение он больше не мог смотреть на себя. С отвращением бросил лоскуты ткани в унитаз и покраснел. Затем взглянул на свои руки и съежился от мысли, которая завладела им, облизнуть их.
