— Прекрасно. А теперь преподнеси мне себя.
Дрожа, она склонилась над столом. Меня поразило то, насколько она была послушна, но в некоторой степени я ее понимала. Власть, исходившая от Себастьяна, сейчас была практически осязаема, это была исключительная и непоколебимая сила воли. Все в нем говорило как о мужчине чрезвычайно властном: от воздействия его голоса и уверенного взгляда до четко рассчитанной точности в каждом движении. Он не сомневался в том, что Ханна даст ему желаемое, и как бы тяжело не было это признавать, его решительность невероятно возбуждала.
Себастьян зарычал в знак признательности, когда задрал юбку Ханны, открывая вид на ее голую, приподнятую вверх задницу.
— Меня расстраивает, что мы должны продолжать это делать, — сказал он, потянувшись рукой к одной из ее ягодиц, — но думаю, что у такого наказания есть свои преимущества.
Ханна сместилась, учащенно дыша, в то время как он небрежно ее ласкал. Пока я наблюдала за происходящим, мне стало интересно, как его прикосновения ощущались бы на моей коже. Его руки выглядели такими сильными, а в том, как он ее гладил, было что-то притягательное.
— Ты готова к наказанию? — спросил Себастьян.
— Да, сэр.
— Хорошо.
Я не знала чего ждать дальше. Казалось, должна была последовать какая-то прелюдия, но вместо этого Себастьян просто взмахнул паддлом и обрушил его на задницу Ханны.
— Один. Благодарю вас, сэр, — сказала Ханна сквозь стиснутые зубы. Он снова нанес удар. — Два. Благодарю вас, сэр.
«Боже, она еще и благодарит его. Это одна из тех вещей, которую вы никогда не заставите меня сделать».
«…И никогда не заставите меня испробовать на себе подобную хреновину».
«Господи, София».
По всей видимости, у Себастьяна был опыт в этом деле. Он действительно выглядел сейчас в своей стихии. Каждый его жест был изящным и точным, с каждым ударом его тело сгибалось и выпрямлялось. Я не думала, что такое возможно, но, тем не менее, в данной ситуации он выглядел еще более привлекательно. Я испытывала явное желание, пульсирующее у меня между ног.
Взглянув на Ханну, я поняла, что не единственная получала удовольствие. Себастьян, бесспорно, был очень силен, а каждый удар выглядел еще более мучительным, чем предыдущий, но когда он вошел в ритм, шок с ее лица постепенно исчез, сменившись чем-то вроде болезненного экстаза.
Наблюдать за тем, как она получает удовольствие, было нелегко, но и необыкновенно захватывающе. Энергия между ними была настолько чувственной и интенсивной, что я практически могла ощущать ее в воздухе. Я неловко поерзала, отчаянно желая унять возбуждение, но все, чего добилась, так это стук вешалки с костюмом о стенку шкафа. Я поймала его вытянутой рукой, но урон уже был нанесен. Через мгновение дверца распахнулась, и я в очередной раз за вечер поймала на себе этот пронзительный взгляд.
