— Черт возьми, дорогой земляк, — обратился лейтенант к мушкетеру, — я предполагаю, что вы, так же как и я, француз, хотя встречаю вас в стране гиперборейской и если не совсем дикой, то, по крайней мере, порядочно варварской! Скажите мне, ради Бога, что во мне такого странного, из-за чего мое появление привело в волнение весь город? Или морской офицер считается в Лорьяне такой невидалью, что способен возбудить внимание всех без исключения нижнебретонских туземцев? Вы меня этим очень обяжете, и мне весьма приятно будет воспользоваться первым случаем, чтобы оказать и вам услугу.
— Это несложно, — ответил граф Эмманюель. — В этом любопытстве нет ничего оскорбительного ни для вашего мундира, ни для вас самих; в доказательство скажу вам, дорогой собрат — ибо по вашим эполетам я вижу, что мы носим почти одинаковый чин в вооруженных силах его величества, — я разделяю любопытство, в котором вы упрекаете этих добрых бретонцев, хотя у меня, вероятно, гораздо больше причин заняться решением той задачи, которая их так занимает.
— Если я могу помочь чем-нибудь в вашем исследовании, — ответил моряк, — то мои познания в алгебре к вашим услугам; только здесь не совсем удобно заниматься математическими доказательствами. Если вам угодно, отойдем немного от этих славных людей, ибо они способны лишь запутать наши вычисления.
— Весьма охотно, — ответил мушкетер, — тем более что, если я не ошибаюсь, вы, идя в эту сторону, будете ближе к вашей шлюпке и матросам.
— О, об этом не беспокойтесь! Если вам не по пути, то пойдемте куда хотите. Мне торопиться некуда, а людям моим тем более. Вот здесь можно свернуть, если вам угодно.
— Нет, нет, напротив, пойдемте вперед и будем держаться берега. Так будет удобнее обсудить вопрос, о котором я хочу говорить с вами. Пойдемте по этой косе, пока под ногами будет земля.
Молодой моряк молча последовал за графом д’Оре с таким видом, словно ему совершенно безразлично, куда идти. Двое молодых людей, только что впервые встретившиеся, шли, взявшись под руку словно друзья детства. Дойдя до оконечности мыса, вдававшегося в море, подобно наконечнику копья, на двести-триста шагов, граф Эмманюель остановился и, указав рукой на таинственный фрегат, спросил:
— Знаете ли вы, что это за корабль?
Моряк бросил на своего нового знакомца быстрый испытующий взгляд. Равнодушно поглядев на море, он ответил:
— Это, как видите, красивый тридцатидвухпушечный фрегат, он стоит с зарифленными парусами, на кормовом якоре, чтобы можно было выйти в море по первому сигналу.
