Удар в сердце | страница 59
Дурново вздохнул и вызвал секретаря.
– Вы настойчивы, полковник! Но для Москвы чего не сделаешь…
Вошел секретарь.
– Соедините меня через телефон с генералом Петровым.
Через час Лыкова вызвали к начальству. Надворный советник насторожился. Новое поручение? Их и без того хватает.
– Николай Иванович, доброе утро. Что-то случилось?
– Да не то чтобы случилось, но…
Генерал-лейтенант спрятал гримасу в седой бороде.
– Мне сейчас звонил министр, по вашу душу. К нему явился обер-полицмейстер Москвы Власовский и попросил временно укрепить кадр их сыскного отделения. Временно!
– Не справляются без Эффенбаха?
– Да они бы, может, и справились, если бы нашли на его место русского. А русские идти не хотят. Вызвался поляк, к тому же католического исповедания.
– Ну и что? – удивился Алексей. – Поляки разные бывают. Есть и такие, что лучше любого русского. Я в Варшаве был, насмотрелся.
– Ну, в Варшаве само собой, – согласился директор. – А для Москвы нежелательно.
– Нежелательно?
– По крайней мере, так думает великий князь Сергей Александрович. И просит через своего обер-полицмейстера, так сказать, проверить нового начальника русским глазом.
– Чушь какая… – пробормотал Лыков. – Мы оскорбим честного человека подозрением, только и всего.
– Да. Если он честный.
– Коли есть сомнения, нечего было назначать, – резонно возразил сыщик.
– Назначил не я, – с некоторым раздражением парировал Петров. – А расхлебывать придется нам с вами, Алексей Николаевич. Поручение от министра получено. Чего теперь обсуждать?
– Слушаюсь, ваше превосходительство. Разрешите узнать подробности. Мне нужно выехать в Москву? В каком качестве и на какой срок?
– Власовский просил на два-три месяца. Должность – временный помощник начальника сыскной полиции. Оклад жалования вам сохраняется по нашему департаменту, квартирные будут платить москвичи. Задача понятна: помочь новому начальнику. Он пришел из судейских, зовут Рыковский. Был следователем по особо важным делам Московского окружного суда. Коллежский советник, тертый, бывалый. Характеризуется положительно, единственная беда – поляк.