Внутри, бессильный прорваться наружу, нарастал крик.
Все это какое-то безумие, стучало в голове у Кристо, безумие.
И тут…
Кристо проснулся.
Запах гниения никуда не исчез. Вокруг слышались негромкие стоны. Тело зудело. И весь мир был окутан уже ставшей привычной темнотой. Каждый раз, просыпаясь, он по-новому вспоминал, что слеп.
Почесавшись, он почувствовал, как отслаивается кожа. Казалось, если скрести достаточно долго, можно ободрать ее до костей. После чего, повозившись в груде тряпья, заменявшей ему кровать, сел и стал прислушиваться.
Теперь жизнь для него по большей части состояла из звуков, а также запахов и прикосновений. Но в основном все-таки именно звук помогал ориентироваться в окружающей его темноте. Что запах? Он уже давно не ощущал ничего, кроме вони. Кожа же его настолько пропиталась болезнью, что почти потеряла чувствительность.
Справа негромко зашуршали шаги. Кристо повернул в их сторону голову.
— Кто здесь?
Человек остановился в шаге от Кристо.
— Это я, Вальц, — услышал он. — Тебе что-нибудь нужно?
Вальц был одним из братьев милосердия, что обихаживали больных. Его голос звучал глухо; как он объяснил однажды сам, звук был таким из-за специальной защитной маски, предохранявшей его от заражения.
— Да. В глотке совсем пересохло. Дай мне воды.
Послышалось журчание, и следом чужая рука вложила в его руку прохладную алюминиевую кружку. Напившись, Кристо вернул ту обратно.
— Скоро принесут завтрак, — сказал Вальц.
Кристо кивнул.
Рядом раздался громкий и мучительный стон.
— Кто это? — спросил Кристо.
— Эдвин, — негромко объяснил Вальц. — Уже вторые сутки в бреду. Бедняга, мне кажется, скоро у нас станет несколько просторней.
Кристо недолго сидел молча. Ему казалось, что он уже привык к стонам, но сейчас они почему-то особенно действовали на нервы.
— Все мы рано или поздно сдохнем, — сказал он после, но ему никто не ответил. Похоже, Вальц уже ушел.
Через некоторое время действительно принесли еду. Выхлебав жидкую овсяную кашу, Кристо вновь зарылся в тряпки. Последние несколько лет он предпочитал сон яви. Во сне ему удавалось забыть о своей слепоте и болезни.
И хотя ему все чаще снились кошмары, видеть их было в любом случае лучше, чем не видеть ничего.
Болезнь, которая довела его до такого состояния, называлась попросту "порчей". Эту дрянь, как и добрую половину прочих недугов известного характера, завезли в Жерден моряки. Откуда? — ведомо одному лишь Богу. Ходили слухи, что они подхватили ее у аборигенов каких-то далеких южных островов, что находятся за Каменными Воротами. Но вряд ли кто-то мог сказать наверняка.
