Петр застал Анюту в слезах. На ее лице было такое отчаяние, что он испугался:
— Что случилось?
— Кошелек… Мой кошелек… Кто-то вытащил! Стояла в очереди… На одну секундочку сунула в карман… Какая-то тетка была сзади… Ну как так можно? — разрыдалась Анюта. — Это же такая гадость!
Петр утешал ее как мог. Конечно, жаль было денег, они были последними, но расстроился он, главным образом, потому, что понял: теперь померкнет пусть наивная и все-таки такая желанная доверчивость Анюты.
— Как живут на свете такие люди? Почему нет у них совести и сердца? — спрашивала она, и никакой логикой невозможно было объяснить, ответить на. эти, казалось бы, детские вопросы…
— Ничего, моя Аннушка, ворованное впрок не идет. Будут у нас деньги.
Петр втайне от жены, чтобы не огорчать ее в случае неудачи, повесил объявление на столбе возле магазина: «Продается мотоцикл…» Жалко, больно, но что делать. В объявлении написал телефон и свое имя: «Спросить Петра Иванова».
— Потерпи, переживи только… У меня есть один сюрприз…
— Какой еще сюрприз? — насторожилась Анюта. — Хватит мне сюрпризов.
Анюта прижалась к Петру, дышала ему в плечо, хлюпала носом, простыла она — то душно в комнате, то ветер свищет через форточку, — и, слегка гнусавя, говорила уже поспокойнее:
— Все можно пережить, и безденежье тоже…
— Не волнуйся, Аннушка, я все решил. Деньги у нас будут. В интернате кое-что получу, да мотоцикл продам. Объявление уже третий день висит на столбе.
Это известие почему-то не обрадовало Анюту, не утешило, она вздохнула и продолжала с затаенной печалью:
— Давно у меня на сердце тяжесть. Боюсь я чего-то… Больше всего я боюсь твоего молчания. Последнее время ты такой угрюмый. Что у тебя на душе? Скажи, откройся… Почему так часто теперь молчишь? Хочешь куда-нибудь уехать, убежать от нас, да? — И снова увлажнились ее глаза.
Петр обнимал Анюту, терся щекой о ее волосы, сбившиеся, потерявшие былой блеск и запах. «Я люблю тебя, Аннушка, — говорил он сам себе. — А ищу я не побега… Хоть и жду путешествия. Что-то во мне происходит такое… Теперь „надо“ значит больше, чем „хочу“. Но хочешь не хочешь, а отвечать придется. И хотелось бы не как-нибудь, а на пятерку… выстоять надо. Так и будет. Ради тебя и сына я сделаю все…» Но сказал Петр совсем другое:
— Ладно, Аннушка, это все пустое. Давай лучше погадаем, какое имя выберет судьба для нашего малыша. Я предлагаю несколько имен на выбор.
— Какие такие еще напридумывал имена? — спросила Анюта, вытирая глаза пеленкой.
