— Вот теперь ты видишь, — добродушно произнес я, — что некоторые женщины могут ценить мои качества.
— Но к чему эти восемь долларов и сорок восемь пенсов?
— Это расходы на такси. Что, в сущности, должно было означать оскорбление.
— И ты чувствуешь себя оскорбленным?
— Деньгами люди могут оскорблять меня сколько угодно, — ответил я.
— Я в восторге… и от чека тоже, потому что это облегчит мои дальнейшие действия.
Фран уселась на край моего стола.
— Ты, вероятно, помнишь, я тебе говорила о моем свидании с одним очень хорошим парнем, к которому можно испытывать полное доверие?
— Да, конечно. Торговец билетами на самолеты, что-то вроде этого, да?
— Его зовут Род Шиллер. Он — молодой адвокат, с большим будущим, и в течение ближайших двух недель мы собираемся пожениться.
— О, уж эти адвокаты, — засмеялся я. — Все они одно: ночные колпаки, домашние шлепанцы, пре… Что ты такое сказала?
— Что я выйду замуж в ближайшие пятнадцать дней, — терпеливо повторила Фран. — Мне кажется, что ты первый должен узнать об этом. Потому что тебе будет нужна другая секретарша, не так ли?
— Ты совсем сошла с ума! Ты? Ты выходишь замуж? Восхитительная шатенка с зелеными глазами и с таким шасси, которому может позавидовать сама Венера! Запереться в конуру с трехметровой лужайкой, целой бандой глупых ребятишек и с блохастой собакой!
Она снисходительно улыбнулась мне.
— Продолжай, Дэнни.
— Ты рождена для софистической жизни, — продолжал вопить я. — Большой свет, трепещущая жизнь Манхеттена!
— Которая состоит в том, что мне нужно затыкаться в твоей конторе пять дней в неделю, завтракать в буфете и проводить безумные ночи, стирая свое белье в маленьком тазу! — закричала она. — И в единственной комнате, в которой спишь, стираешь и стряпаешь, с крошечной ванной рядом! Ты абсолютно прав, Дэнни, мне действительно страшно грустно бросать все это ради жалкого помещения на юге с террасой и садом на крыше. Кстати, я забыла тебе сказать! Дело в том, что Род до краев наполнен деньгами, но он любит работать, что еще раз доказывает, какой он человек. А что у него полно денег, я узнала только тогда, когда он предложил мне выйти за него замуж…
— Это… это… — я задыхался, — это не пойдет. Все равно из этого ничего не выйдет. Ты будешь скучать от ничегонеделанья!
— О! Я еще ничего не знаю. Ведь я всегда могу заняться хотя бы тем, чтобы отправиться покупать себе различные вещи.
— Ах, так, — проворчал я. — А как же я? Что теперь мне делать?
