— Может, ещё про погоду что-нибудь скажешь? Погода, мол, сегодня хорошая.
— А что, и в самом деле погода замечательная, — сконфуженно пробормотал Иван.
— Если у тебя других тем для разговора нет, лучше помолчи, — спокойно сказала Ира.
«Дурак ты, дурак! — ругал себя в душе Сергеев. — Не умеешь ты с девушками разговаривать! Поди, как весело ей с тобой!»
Затянувшееся молчание беспокоило его, и это было единственным, что нарушало его прекрасное настроение. Сам бы он был согласен идти вот так рядом с Ириной молча всю ночь, всю жизнь, вечность.
«А может быть, и ей так же хорошо сейчас? — робко мелькнула мысль, но он тут же возразил сам себе. — как же, хорошо! Девушки молчунов не любят!»
— Понравилась тебе картина? — спросил он, чтобы только не молчать.
— Не так чтобы очень, — пожала плечами Ирина и, чуть помолчав, в свою очередь спросила его: — а тебе?
— Понравилась! — горячо вырвалось у Ивана.
— Даже? — лукаво улыбнулась Ирина. — а ты хоть что-нибудь видел из этой картины?
«Значит, заметила, — бешено застучало сердце. — Заметила и… не сердится!»
— Ну, я пришла, — неожиданно остановилась Ира.
Сергеев словно впервые увидел её маленькую фигуру, серую шапочку, блестящие глаза, алые от свежего воздуха щёки и маленькие снежинки на чёрном воротнике её пальто. Она будто чего-то ждала, и Сергеев неуклюже топтался на месте.
«Вот сказать ей, сказать всё, — мелькнуло у него в голове, — что она самая хорошая, самая красивая, самая умная! Обидится, пожалуй, подумает, что насмехаюсь».
Ирина всё не уходила, и Сергеев решился.
— Знаешь, Ира, — медленно подбирая слова и не поднимая на неё глаз, начал он, — у меня ещё никогда в жизни такого хорошего вечера не было…
Ирина молчала. Иван взглянул на неё и тотчас опустил глаза. Робость снова овладела им. Как продолжать, он не знал.
— И вечер… И снег… И ты… — почему-то шёпотом закончил он.
— Не надо, Ваня. Помолчим, — так же тихо ответила Ирина, и они оба молча замерли, прислушиваясь к тишине. Никаких посторонних звуков, казалось, не долетало до них, каждый слышал только биение своего сердца. Сергеев робко нашёл руку Ирины, и она, не сопротивляясь, оставила её в его руке. А снег всё падал, мягкий, пушистый, первый снег.
«А говорят, любовь только весной приходит», — почему-то подумалось Ивану. Он посмотрел в лицо Ирины. Она стояла, запрокинув голову и глядя в низкое, тёмное небо. На её длинные ресницы тихо опустилась пушистая снежинка. Ирина моргнула, и снежинка слетела.
