А вчера Павел испытал легкий испуг. По коридору к нему подошел один из вновь прибывших раненых. Нога его была загипсована, и он опирался на костыль.
– Парень, ты, говорят, из Померании?
– Да, а что?
– Так мы с тобой земляки. Я из Штеттина.
Павла пробил холодный пот:
– Я из Кольберга.
– А, задняя Померания, за Одером. Не был никогда.
В это время раненого позвали на перевязку, и Павел перевел дух. Он никогда не был в Померании, тем более – в Кольберге. И начни раненый его расспрашивать о чем-то – об улицах или местных достопримечательностях, он ничего не смог бы сказать. Единственная надежда – сослаться на потерю памяти в результате перенесенной контузии. Хорошо бы не встречаться с раненым, но госпиталь – территория закрытая и небольшая.
В любой армии – хоть немецкой, хоть Красной – землячество – дело святое. земляки старались держаться друг друга, помогать, делиться патронами или табачком. О Померании Павел знал только, что она входила в состав Прусских земель, откуда была родом будущая русская царица Екатерина II, а вероисповедание там католическое. И все. Сложно выкручиваться с таким багажом знаний при расспросах земляка.
Но в этот же день его, как и нескольких других раненых, медсестра позвала в кабинет начальника госпиталя.
Когда назвали его фамилию, Павел вошел, доложил.
– Панцергренадер Пауль Витте по вашему приказанию прибыл.
– Садитесь, гренадер.
Павел присел на краешек стула и скривился от боли. Ноги уже подзажили – но спина!
Кроме начальника госпиталя гауптмана Шайбе в кабинете был еще один человек в белом халате. Кто он такой, Павел не знал.
Гауптман зачитал его формуляр – не столько для Павла, сколько для человека в халате.
– Ты проявил себя как герой, гренадер. Господин оберст приехал вручить тебе и другим танкистам нагрудные знаки «за танковую атаку».
Человек в белом халате встал и подошел к Павлу. Тот сделал попытку встать, но оберст мягко надавил ему на плечо:
– Сиди, герой, ты заслужил. – И прямо к халату Павла приколол значок. – Мы сверились в штабе дивизии о твоем послужном списке, гренадер. Атака под Прохоровкой была у тебя двадцать пятой, поэтому ты получаешь этот отличительный знак с цифрой «двадцать пять». Носи его с честью!
– Яволь, герр оберст!
– Герой должен лечиться в хороших условиях.
– Мне нравится лечиться в госпитале, герр оберст.
– В госпитале нет условий для лечения ожогов. Мы решили отправить тебя и еще нескольких танкистов с ожогами в фатерланд, в Дрезден.
