- Молчите. Скоро будет лекарь, и он вам поможет, - постаралась улыбнуться ему и стала смывать кровь со своих пальцев. – А мне пора.
Действительно, все, что могла, уже сделала, время стремительно бежало. Если ночью оно казалось бесконечным, как будто тягучим, растягиваясь в длинные минуты, то сейчас старалось наверстать упущенное и теперь торопилось нагнать свой срок.
- Спасибо, - еще раз произнес господин Ситрану и неожиданно с огромной силой ухватил меня за кисть руки. – Прости, но я не могу тебя отпустить.
Мужчина постарался выдавить из себя улыбку, это получилось у него плохо, а вот странный темный отсвет, блеснувший на миг в глазах, заставил меня насторожиться. Что он под этим подразумевает? Что хотел сказать? Не смог перекупить меня у госпожи Харис и теперь хочет оставить меня здесь?
- Господин Ситрану, мне действительно, пора идти. Госпожа Харис будет волноваться, - попыталась вырвать руку из цепкого захвата пальцев.
Не тащить же мне его за собой через дом в надежде, что он оторвется? Человеколюбие сыграло со мной злую шутку. Всегда старалась идти навстречу тем, кому нужна была помощь, не дожидаясь зова, а получилось, что моей добротой здесь решили воспользоваться. Такое со мной случилось впервые. Бедняки были очень отзывчивы на доброту, а вот богатей, как оказалось, вполне способен воспользоваться своей силой, чтобы сделать, как ему взбрело в голову.
Конечно, я помнила, насколько господин Ситрану был добр ко мне, заплатил не только за цветы и даже за их составление, не стал выгонять меня из своего дома, выговаривая, что испортила ему постель, разлив воду. И все же это не дает ему права распоряжаться моей свободой, несмотря на то, что я гейша. Сколько бы он мне сейчас не предложил, оставаться здесь не собиралась. Мне просто необходимо вернуться в свою комнату и побыть одной.
- Сейчас придет лекарь, он вам поможет, - мягко, будто с больным или умалишенным, начала говорить я.
При этом старалась освободить руку из захвата. Я слишком устала за этот день, мне требовался отдых, и вообще, эта ситуация настораживала и пугала. Внутри стало расти раздражение на мужчину, на себя, что пошла на поводу своей доброты, но старалась сдержаться и продолжала улыбаться заученной, приветливой улыбкой, не забывая выкручивать кисть руки. Получалось плохо, причем абсолютно все: улыбаться и избавиться от захвата.
Да за что на меня так боги ополчились сегодня? Я же старалась быть примерной, обучалась в доме гейш всему, чему учили. И даже сегодня ночью старалась понравиться Эджи. Эджи … всхлипнула. Это было последней каплей.
