В доме напротив просыпается жизнь: одно за другим загораются окна. Бледнеют звёзды, над горизонтом встаёт широкая полоса предрассветной синевы. Зарождается новый день. Лиза зябко передёргивает плечами, закрывает фрамугу и бредёт на кухню. Засыпает зёрна в ручную кофемолку, медленно (зато бесшумно, чтобы не разбудить Пашку) крутит чугунное колёсико, заменившее ручку антикварной «Пежо», которую бабушка Ганна вывезла из Киева в сорок первом. Мысли вновь возвращаются к Пашке. На последнем родительском собрании его хвалили, прозвучало что-то про городскую персональную выставку к следующему году… Лизу радуют успехи сына, хотя она не тешит себя иллюзиями сверхгениальности своего чада.
Рисовать Пашка начал совсем рано, когда ему ещё не исполнилось и двух. Бабушка заметила первой. На бумажных обоях в мелкий ситчик – недавно наклеенных и доставшихся по великому блату, рубль двадцать за рулон – среди синих незабудок изгибался контур слона с задорно поднятым хоботом. Словом, обои оказались безнадёжно испорчены.
– Идите-ка скорее сюда. Ну и что вы здесь видите? – вопрошала бабушка семейство, указуя пальцем в жирную линию, уверенно проведённую красным фломастером. Пашка, шмыгая носом, подтвердил: рисовал он именно то, что они видят.
В роду художников не было, и каракули Пашки никто не воспринял всерьёз: ну рисует ребёнок и рисует, а чтобы обои не портил, накупили альбомов. Никто, кроме бабушки. Она-то сразу уверилась в необычайном таланте внука, настояла на своём: пять лет назад его определили в художественную школу…
Шестиметровую кухню заполняет терпко-горьковатый аромат свежемолотого кофе. Ещё не так давно можно было достать только растворимый бразильский Pele, да и тот лишь в праздничных продуктовых наборах для ветеранов, которые иногда перепадали Лизе в виде благодарности пациентов. Она ставит на огонь тяжёлую бронзовую – тоже бабушкину – джезву, тянется к подоконнику и, не глядя, находит пальцем запавшую пластмассовую кнопку старенького транзистора. Сочный баритон за спиной сообщает, что на чрезвычайной сессии Верховного Совета Российской Федерации депутаты проголосовали за ограничение полномочий президента, отклонив все поправки к Конституции.
Лиза нетерпеливо переключает транзистор на другую волну. «В Боснии и Герцеговине представители ООН наблюдают за эвакуацией гражданских лиц из Сребреницы, которая почти год находилась в полном окружении». Дальше, дальше…
Глубокий женский голос бесстрастно, как и подобает хорошему диктору, вещает о землетрясении в южных районах Калифорнии, унёсшем тысячи жизней.
