Это часть ее вступления в Индию Камасутры и Восток «Тысячи и одной ночи», ибо испанская принцесса должна выйти из своего глубокого сна грусти и достойно предстать перед самым важным днем своей короткой жизни.
Как описывала в своем дневнике Анита, ее причесывали, наряжали и наносили макияж более двух часов. На нее надели атласный лифчик ярко-красного цвета с перламутровыми пуговицами, полностью расшитый золотом, который надевают поверх лифчика из белого шелка, используемого индийскими женщинами вместо застежки. Потом ее завернули в очень тонкий белый шелк и драгоценную ткань сари. Красные туфельки, расшитые золотыми нитками, а также браслеты и ожерелья из жемчуга завершили наряд невесты.
Анита боялась, что если она шевельнется, то весь этот каркас спадет с нее, но аи протянули ей руку, чтобы она стала перед зеркалом и убедилась, что сари удобно и легко носить. Аи гордо улыбались, чувствуя себя настоящими магами, которым удалось превратить мемсахиб в индийскую принцессу.
«Увидев свое отражение в зеркале, я подумала, что это сон, потому что я выглядела как на картине», — записала в своем дневнике Анита.
— Она так похожа на Святую Деву! — воскликнула служанка Лола.
У Лолы не проходит ностальгическое настроение. На самом деле свадьба госпожи, похоже, подействовала на нее больше, чем на саму героиню, и она с трудом сдерживает слезы.
— Если бы ее увидела донья Канделярия… — бормочет Лола. — Будьте счастливы! Пусть Господь всемогущий бережет вас от всякого зла!
Анита тоже расчувствовалась. Она надеялась, что ей не придется раскаиваться ни в чем, но плач служанки смутил ее и заставил еще раз задуматься, что же она делает. Внутри нее разгорался вулкан самых противоречивых эмоций. Чтобы как-то успокоиться, побороть тревогу и не расплакаться, Анита закрылась в своей комнате и, опустившись на колени, принялась молиться Святой Деве, покровительнице Малаги.
Было шесть часов утра, когда в дверь ее комнаты постучали. Анита перекрестилась и вышла к аям, которые повели ее вниз по лестнице. В ее походке было нечто, напоминающее походку раненых во время корриды кобыл, которых снова вывели на арену. Но на этот раз ареной стал блестящий зал, великолепно освещенный и полный людей, главным образом индийцев, празднично одетых. Даже на слугах была красивейшая форма. Внизу ее ждал раджа, который приехал в золоченом экипаже, запряженном четырьмя белыми лошадьми.
— Ты похожа на богиню, — сказал он Аните, когда ее голову накрыли накидкой из сари, и добавил: — Ты не должна видеть мое лицо до окончания церемонии.
