— Я познакомлю тебя с Бриндой, нареченной моего сына, — сказал он однажды Аните. — Когда-нибудь она станет первой махарани Капурталы. Я хочу, чтобы вы подружились.
Будущая невестка была с Анитой одного возраста. Хотя по своим жестам и манере говорить девушка больше походила на француженку, это была индианка из рода раджпут, представительница высокой касты. Со светло-каштановыми волосами, завитыми в локоны, большими черными глазами, тонким, хорошо очерченным ртом и кожей цвета пшеницы, Бринда отличалась простыми манерами. Она училась в привилегированном монастыре Успения, где воспитывались девочки из высшего парижского общества. Раджа настоял на том, чтобы его невестка получила образование во Франции; он сам оплачивал расходы и нанял для нее компаньонку по имени мадемуазель Мейон.
Они втроем ужинали в ресторане «У Максима», и, когда раджа заговорил о своих грандиозных планах относительно свадьбы, от Аниты не ускользнуло, что Бринда явно растерялась, не сумев скрыть свои чувства. Что было в ее широко распахнутых глазах: удивление, мечтание или испуг? Анита точно не знала, как понять этот взгляд. Бринда сказала, что она счастлива в Париже и что ей бы хотелось, чтобы этот этап ее жизни никогда не кончался. Казалось, что у нее не было никакого желания возвращаться в Индию и даже стать принцессой. Что-то в этой девушке напоминало Биби, возможно, та легкость, с которой она вращалась в обоих мирах. И все же Бринда была более индианкой и более земной, в ней не было той мятежности, которая делала Биби неповторимой.
Анита надеялась узнать, о чем думает Бринда и какие чувства ее обуревают. Индианки приучены с детства идти по тому пути, который им указали родители, не сопротивляясь и не ставя под вопрос решения старших. Когда они остались вдвоем, Бринда рассказала Аните, что видела своего будущего мужа один-единственный раз, во время официального знакомства, когда ей было десять лет, а ему двенадцать. Их обручили еще в детстве. Парамджит показался ей серьезным мальчиком, хотя несколько замкнутым и мрачным. Они ничего друг другу не сказали и с тех пор больше не виделись.
Ни раджа, ни Анита даже подумать не могли, что Бринда страдала от любовных мук и ее приезд в Капурталу с целью заключения брака с сыном раджи находится под вопросом. Мысль о том, чтобы вернуться в Индию и выйти замуж за молодого человека, которого она не знала и не понимала, казалась Бринде невыносимой. Девушка, как сказали бы злые языки, «набралась тлетворного духа Запада». Она без памяти была влюблена в одного офицера французской армии, высокого и светловолосого мужчину по имени Ги де Пра-комталь, с которым у нее был тайный и страстный роман. Встреча с будущим свекром и Анитой заставила Бринду осознать, что момент посадки на корабль для самого далекого путешествия в ее жизни неумолимо приближается, и это испугало влюбленную до безумия индианку. Она страдала, поскольку не чувствовала себя достаточно европейкой, чтобы пожертвовать всем ради любви, как и не ощущала себя традиционной индианкой, чтобы принять предначертанную ей судьбу. Бринда серьезно подумывала о том, чтобы бежать и скрыться в объятиях своего любимого. Хватит ли у нее смелости сделать это?
