— и больше ничего!» — говорили про нас лукштанцы. Пришлось нам однажды перед пасхой в костел собраться, так, веришь, передрались, каждый хотел впереди быть. Старика Иванюту чуть не насмерть забили лукштанский Пашкевичус с приятелями... Ну что ж, хватит отдыхать, пора и за работу, — оборвал воспоминания Лайзан и взялся за долото.
Петер подошел к верстаку и, словно заглаживая свою вину, принялся за дело так, что стружки веером летели в разные стороны. Лайзан мастерил новую бричку. Равномерно постукивая молотком, он пробивал в кленовой плашке дырки для грядок. Работа в столярной шла споро, и к полудню во дворе уже стояла высокая бричка, почти готовая для кузницы. Перед тем как пойти на обед, Ян Лайзан и Петер решили передохнуть, и, как всегда, каждый из них присел на свою колоду.
Петер взялся за газету. Читая, он слышал, как ходит по дереву и шуршит нож Лайзана, — старик принялся за свою любимую работу — резьбу. Кленовые стружки падали ему на колени и сыпались вокруг, а из обрубка дерева постепенно вырисовывались контуры стремительной и легкой лодки. Обыкновенный нож старика казался колдовским инструментом, из-под которого могло возникнуть что угодно. Прошло еще немного времени, и Петер, отложив газету, увидел, что в лодке появился рыбак, простиравший из-под паруса руку в безвестную даль.
— Хоть на выставку посылай! — пошутил Петер. — Вон сколько этого добра у вас... И куда вы его денете?
— А ты об этом не беспокойся, — недовольно отозвался старик, — рано тебе... Заведешь детей — поймешь!..
Вырезывание из дерева пароходов, самолетов, лодок, различных фигурок было для Лайзана не просто любовью к искусству, а способом поддерживать дружеские отношения со всеми ребятишками хуторов. Суровый на вид, всегда одинокий, старик питал большую любовь к босоногим и белоголовым мальчишкам, которые, набегавшись в лесу или возле речки, вдруг табунками появлялись во дворе столярной.
— А, деда проведать пришли! — усмехался Лайзан.
— По ягоды мы ходили, — отзывался кто-нибудь из них, многозначительно переглянувшись с приятелями и подавая старику лукошко с помятыми, недозрелыми ягодами земляники.
— И рыбу ловили, — добавлял другой.
— Не вижу я что-то вашей рыбы, — оглядывался кругом старик. — Может, она еще в озере плавает?
— Так ее ж мамка жарит!
— Вот как, значит, угощение будет... Ну, что же мне вам дать такое? — озабоченно спрашивал Лайзан. — А я ничего сделать не успел, — хитрил он, наблюдая, как вытягиваются у ребятишек лица и грустнеют глаза. — Сколько ж вас здесь? Один, два, три... восемь... Видите, сколько, может, и не хватит подарков!..
