— Йонас, что это вон та ваша девушка, в зеленом платье, не поет вместе со всеми? — спросил он.
— А-а!.. Это Анежка Пашкевичюте, — довольно равнодушно отозвался Йонас. — Она, брат, петь тут не будет, ей нельзя.
— Почему нельзя?
— Вот если бы в костеле да с молитвенником в руках — тогда она запела бы.
— Такая молодая, — пожалел Алесь.
— Молодая, а в костел бегать — ретивая. Вся семья наших Пашкевичусов такая. Пан клебонас[8] для них самый главный человек на свете. Видишь сухаря, что сидит рядом с ней?.. Это Пранас Паречкус, ее дядька, в нашем колхозе сторожем работает... Так он, брат, целую ночь между хуторами бродит и всё свои молитвы тянет.
— Жаль девушки! — сказал Алесь, еще раз окинув взглядом Анежку, и удивился, почувствовав, что ее грусть трогает и волнует его. «А впрочем, ты приехал сюда работать, а не пялить глаза на богомольных красоток! — тут же осудил он себя. — Что скажут о начальнике стройки, который стреляет глазами по первой встречной?»
Хор исполнял латышские, литовские и белорусские песни. Все они горячо принимались слушателями. Ничего удивительного в этом не было — каждый из певцов и гостей, если даже и не знал хорошо языка соседей, слышал эти песни с малолетства. Потом на сцену вышла светловолосая девушка из колхоза «Пергале», и Алесь заметил, что Йонас беспокойно задвигался на месте. Она запела песню о любви, и губы Йонаса зашевелились — он повторял за девушкой:
От твоего взгляда
Сердечко заныло.
Пускай видят люди,
Что я полюбила!..
— Это кто такая? — спросил Алесь.
— Это... Это моя! — покраснел Йонас.
— Как твоя?
— Нет, пока еще не моя... Это Зосите, дочка нашего садовника...
Затем на сцене появился Ян Лайзан. Перед ним поставили цимбалы. Высокий, с седыми волосами, подстриженными в кружок, он поклонился людям и заговорил прерывающимся от волнения голосом:
— Восемьдесят лет прожил я тут, около озера Долгого... Много повидал на своем веку, но такого, как сейчас, еще не видел. Немало я пел дойн, которые сложил наш народ, а вот сегодня я сложил дойну сам и спою вам ее. Простите, люди добрые, если что не так будет...
Он сел на стул и ударил по струнам.
Далеко с Долгого несутся вести — им сердце радо;
Три сына выросли, три статных парня, три славных брата.
Пусть непогода им грозится издали, пусть ходят тучи,
Не поколебать их, ничто не сломит их — они могучи!
Землею родимой их сила вспоена, душа согрета.
Спасибо ж, матушка, земля родная, тебе за это!..
И дрогнуло все вокруг от аплодисментов Яну Лайзану за хорошую песню. Девушки выбежали на сцену и надели старику на голову венок из полевых цветов.
