– Как – от кого? – удивился Кусеныш. – Что это значит? Мы сами появились и начали жить.
– Когда люди любят друг друга, у них появляются дети, – подала голос молчавшая до сих пор Маша. Сказать, что мальчики были потрясены ее авторитетным тоном и осведомленностью в столь сложном предмете, значит ничего не сказать. Они были уничтожены, разбиты, подавлены. И украдкой переглянулись между собой, как бы говоря: «Ох и глупые же мы». Меж тем Маша спокойно продолжала:
– А мой папа живет далеко, он тоже работает в телевизоре и рассказывает по вечерам новости. Он не знает, что я у него есть. Когда узнает, он меня заберет отсюда. Я ему пишу письма. Только еще не отправила.
Мальчики присвистнули. Маша в подтверждение своих слов вытащила из-под обложки пухлого школьного дневника мятые листы бумаги и помахала ими:
– Конверты надо купить.
– Прочитай! – попросили ее ребята.
– Нет, – сказала Маша. – Я не могу.
После некоторого раздумья она все-таки смилостивилась над ними и протянула один из листков:
– Здесь я написала, чтобы он нашел нам Лика.
Конверт купили, написали в строке, где должен быть адрес: «Телевидение» и бросили в почтовый ящик по дороге в школу. Прошло несколько дней. А Лика все не было.
А шкурка коалы на что-нибудь годится?
Эта коала, на поверку оказавшаяся весьма скандальным и капризным существом, вызвала особое беспокойство у больших начальников, то есть сотрудников НДД. Коалу заранее начали готовить к посещению очередной комиссии, причесывая и вычищая ее красивую пепельную шубку до зеркального блеска и увещевая хорошо себя вести. Ей даже дали конфетку. Она, казалось, поняла. Но когда увидела перед собой много незнакомых людей, бедняжка почувствовала себя загнанной в угол, испугалась, и оскалившись, внезапно бросилась к ближайшей толстой тетке с явным намерением укусить. Тетя оказалась проворней коалы – издав звуки, по причине невероятной высоты и напряжения почти недоступные для восприятия человеческим ухом, ловко отпрянула, снеся собою книжную полку с учебниками.
Коала, в свою очередь, чуть не оглохла от этого дикого визга и грохота, ведь она не была человеком. Тем не менее она единственная не растерялась в поднявшейся всеобщей суматохе. Преодолев все свое отвращение к волосатым рукам с толстой, грубой, вонючей кожей (куда уж до вкусных ручек Абашикки и Маши), напоминавшим о страшных руках, которые не так давно сдирали ее с любимого эвкалипта и запихивали в темный душный ящик вместе с такими же несчастными, как она сама, коала молниеносно обхватила всеми четырьмя лапками черные нарядные брюки оказавшегося поблизости дяди. Взобраться по ним для нее никакого труда не составило. Повиснув, не жалея когтей, у него на красивом жилете, плотно обтягивающем толстый живот, коала замерла на секунду. И укусила, как это она обычно делала, предварительно как бы виновато улыбнувшись, здоровенную, густо покрытую рыжеватыми волосами руку. Дядька взвыл от боли, довольно грубо стряхнул маленькое беззащитное существо на пол и поставил в своей книжке жирный минус против Коалы.
