– Это уж точно, – неожиданно вслух и по-русски сказал Гуляев.
– Что? – обернулся к нему начальник охраны.
– Ничего, – перешел Гуляев на английский язык. – Скажите мне, пожалуйста… Куда мы едем?
– В соседний город.
– Зачем? Разве в Пафосе нет полиции?
– Есть. Но штаб-квартира нашего полицейского округа находится в соседнем городе.
Начальник охраны отвернулся и уставился на дорогу. Его крепкая спина отчетливо говорила – вопросов больше не надо.
За сломанную гостиничную кровать Гуляева вряд ли бы повезли к большому полицейскому начальству. Дело было явно в другом. Но вот радоваться этому открытию или нет – он пока не понимал. Поэтому вернулся к смазливым женам.
«…да и мало ли умыкают смазливых жен. Нам вообще казалось, что все это имело место, ну, может быть, лет двести-триста назад, или об этом даже только пророчествовали, как о возможном впоследствии. Короче, мы не очень верили убогому ветерану, когда он пытался увязать этот утративший всякую прелесть новизны семейный скандал с величественным побоищем, где даже боги в азарте хватали доспехи и мчались, сея смертоносный ужас, в кровавую сечу. Нам претило желание рассказчика облечь историю конкретностью, обозначить точные даты, причины и мотивы поступков, ибо в этом случае она, то есть – история, которая теперь уже была столько же наша, сколько и его, теряла свое волшебное значение всемирной тайны о человеке и его борениях, и становилась рядовым вооруженным конфликтом, способным заинтересовать разве что напрочь лишенных религиозного и поэтического воображения военных историков. Не много было во всем этом для нас поэзии, способной отвлечь нас, мечтательно стремящихся к разгадке взаимоположения человека и бога, от скуки остального мира, пробавляющегося возней вокруг тронов и петушиным соперничеством, а главное, расценивающего эти свои занятия как самоцель, но не как предметы для размышления все о том же таинственном взаимоположении человека и божества…»
– Нам еще далеко? – спросил Гуляев, поднимая голову и скользя взглядом по весьма неприютным плешивым холмам. – Мне надо к ужину хотя бы вернуться.
– Это неважно, – ответил начальник охраны, не повернув на этот раз головы.
– Что значит «неважно»? – попробовал возмутиться Гуляев. – Я за все заплатил. Кто мне вернет стоимость ужина, интересно узнать?
Начальник охраны не счел необходимым даже пожать плечами. Он просто молчал и смотрел на дорогу перед собой.
«Это все карма, – тоскливо подумал Гуляев. – Мстит мне, собака… А кто виноват, что иногда так тянет покуролесить?»
