Согласно принятому обычаю, к солдатам, отправляющимся в поход, полагалось обращаться с напутственной речью. Господин Менкси отнюдь не собирался пренебречь этой формальностью и обратился к своим солдатам со следующими словами:
— Воины, я не стану уверять вас в том, что взоры всей Европы устремлены на вас, что ваши имена останутся в потомстве, сохранятся в храме славы и пр. и пр., — такие слова подобны пустоцвету или бросаемой на ветер сорной траве, но я хочу, чтобы вы знали, что целью нашего похода является не только желание освободить моего зятя, но и необходимость освободить наш край от угнетающего его тирана, вытаптывающего ваши посевы, бьющего вас при встречах и оскорбляющего ваших жен. Чтобы мужественно сражаться, для истинного француза достаточно одной причины, у вас их две, значит, вы непобедимы. Павших в бою я похороню на свой счет, а раненые получат уход в моем доме. Да здравствует Бенжамен Ратери! Смерть Камбизу! Долой его замок!..
— Браво, господин Менкси! — сказал вошедший незаметно через заднюю дверь дядя. — Вот трогательная речь; если бы она была произнесена по-латыни, то я подумал бы, что вы позаимствовали ее у Тита Ливия.
При виде дяди раздалось единодушное ура! Господин Менкси отдал войску приказ разойтись, а сам увел Бенжамена в столовую. Последний так обстоятельно и правдиво рассказал ему о происшедшем с ним событии, как редко кто расскажет о себе в своих мемуарах.
Господин Менкси был страшно возмущен оскорблением, нанесенным его зятю. В первую минуту у него с языка срывались только проклятья, но, понемногу придя в себя, он произнес:
— Бенжамен, ты энергичней, расторопней меня, возьми на себя командование войском, и двинемся в поход против замка Камбиза. Пусть место, где возвышается его замок, зарастет крапивой и чертополохом.
— Если вам угодно, — ответил дядя, — то от холма Сент Пьер дю Мон мы не оставим и камня на камне. Но, несмотря на все мое уважение к вам, я полагаю, что следует действовать хитростью; мы приступом захватим ночью стены замка, овладеем погруженными в сон и опьянение, как выражается Вергилий, маркизом Камбизом и его слугами, и тогда они должны будут перецеловать нас всех без исключения.
— Прекрасная мысль, — сказал господин Менкси, — но мы должны сделать полтора лье до замка, а через час уже наступит темнота. Поди, простись с моей дочерью, и в поход!
— Да не спешите так, черт возьми! Я хотел бы что-нибудь перекусить перед дорогой.
