— Так что еще она сказала?
Элейн снова вспыхнула.
— Какую-то глупость насчет того, что я могла бы найти себе партию и получше. Это на нее очень похоже.
— Ну что ж, — примирительно произнес инспектор Нил, — родственники говорят и не такое.
— Да, вы правы. Просто многие… не способны оценить Джералда по достоинству. Знаете, он очень умный, у него много нестандартных и прогрессивных мыслей, и людям это не нравится.
— Поэтому он и не нашел общего языка с вашим отцом?
Элейн просто запылала от смущения.
— Отец был заранее настроен против Джералда, несправедлив к нему. Он оскорбил Джералда. Джералд так расстроился, что уехал, и несколько месяцев от него вообще не было вестей.
Ты, бедняжка, так бы их и не дождалась, не сыграй твой папочка в ящик и не оставь тебе кучу денег, — вот что подумал инспектор Нил. А вслух сказал:
— Больше вы с миссис Фортескью ни о чем не говорили?
— Нет, нет, больше ни о чем.
— Было примерно двадцать пять шестого, а без пяти шесть миссис Фортескью нашли мертвой. За эти полчаса вы в библиотеку не возвращались?
— Нет.
— А чем вы занимались?
— Я… пошла прогуляться.
— К «Гольфу»?
— Я… да, но Джералда там не было.
Инспектор Нил снова сказал свое «понятно», на сей раз как бы намекая на то, что разговор окончен. Элейн Фортескью поднялась и спросила:
— Это все?
— Да, мисс Фортескью, спасибо.
Она пошла к выходу, но тут Нил спросил как бы между делом:
— Вам что-нибудь известно насчет дроздов?
Она уставилась на него.
— Дроздов? Которые были в пироге?
Ага, подумал про себя инспектор Нил, значит, все-таки в пироге. А вслух спросил:
— Когда это было?
— Три или четыре месяца назад. И на стол отцу их подбросили тоже. Он был в ярости.
— В ярости? Всех расспрашивал, да?
— Конечно. Но как они туда попали, мы так и не выяснили.
— А что именно его так рассердило?
— Ну, это же гадко, тут любой рассердится…
Нил задумчиво посмотрел на нее — нет, не похоже, что она что-то скрывает. Он сказал:
— Еще вопрос, мисс Фортескью. Не знаете, составляла ваша мачеха завещание или нет?
Элейн покачала головой:
— Понятия не имею. Наверное. Обычно это делается, правда?
— Обычно, но не всегда. А вы, мисс Фортескью, составили завещание?
— Нет… да мне и завещать-то нечего. Хотя теперь…
По глазам ее он понял: она осознала, как изменилось ее положение.
— Именно, — сказал он. — Пятьдесят тысяч фунтов — тут есть чем распорядиться. Такая сумма многое меняет в жизни, мисс Фортескью.
2
Элейн Фортескью ушла, а инспектор Нил еще несколько минут сидел и задумчиво смотрел перед собой. Что ж, ему было над чем подумать. Слова Мэри Доув о том, что примерно в четыре тридцать пять она видела в саду какого-то мужчину, давали пищу для размышлений. Если, разумеется, Мэри Доув не лгала. Принимать на веру все услышанное — такой привычки у инспектора Нила не было. Но как ни подкапывался инспектор под это ее заявление, с какой стороны к нему ни подходил, причин, по которым она могла бы лгать, так и не обнаружил. Скорее всего, утверждая, что видела в саду мужчину, Мэри Доув говорила правду. Конечно же, быть Ланселотом Фортескью этот мужчина не мог, хотя в данных обстоятельствах для нее было естественным предположить, что она видела именно его. Итак, это не был Ланселот Фортескью, но кто-то другой такого же роста и телосложения. Если другой мужчина в это время в саду все-таки был и передвигался, судя по всему, украдкой, прячась за тисовой изгородью, тут хочешь не хочешь напрашивается новая версия.
