– Жерар бы никогда… – Элен замолчала, хмурясь. – Но кто-нибудь другой, конечно, мог сболтнуть.
– Может быть, Жерар держал у тебя какие-нибудь бумаги?
Элен задумалась.
– У него был тут стол, в комнатке навроде кабинета… Я сейчас схожу, взгляну, что там есть.
– Я пойду с тобой, – сказал Антуан, поднимаясь с места. Элен чувствует в его тоне не то чтобы недоверие, но нечто такое, что ее обижает. Однако инспектор умеет улавливать реакцию собеседника, даже если тот не говорит ни слова.
– Понимаешь, вдруг там есть какая-нибудь бумажка, которая тебе покажется несущественной, а я увижу, что она имеет отношение к моей работе…
Он улыбается так сердечно, так обезоруживающе, что Элен оттаивает и крохотная морщинка между ее бровями разглаживается.
– Просто для меня это все так ново… И вообще я ничего не понимаю в вашей работе! – со смехом заключает она.
Стол, о котором упоминала хозяйка дома, оказался обыкновенным секретером, запирающимся на ключ.
– У меня нет ключа, – замечает Элен.
– Мне нужна твоя шпилька.
В следующие несколько минут мадемуазель Сабле имеет честь наблюдать, как ее любовник с помощью шпильки открывает секретер, используя весь набор знаний парижских мазуриков.
– Да ты опасный человек! – вздохнула она, когда с секретером было покончено. – От тебя ничего не спрячешь…
Впрочем, в секретере не обнаружилось ничего интересного, кроме нескольких листов чистой бумаги, статей о лошадях и скачках, вырезанных из газет, и расписания местных поездов.
– Скажи, Элен…
Инспектор берет ее за руки и смотрит прямо в небесно-голубые глаза.
– У тебя есть враги?
– Все женщины в этом городе, – отвечает она, даже не колеблясь. – Ну, может, не все, но процентов девяносто девять – точно.
– А среди мужчин?
– Антуан!
– Я совершенно серьезно спрашиваю. У кого-нибудь была причина забраться к тебе ночью и искать тут что-либо?
– Может быть, у какого-нибудь вора.
– И все?
– Больше мне ничего в голову не приходит. Что это значит, Антуан?
– Тебе о чем-нибудь говорит следующее описание: мужчина лет пятидесяти или более, темные волосы с проседью, широкие плечи, легко может выпрыгнуть из окна второго этажа?
Прежде чем ответить, Элен долго молчит.
– Ты хочешь сказать, что тот, кто был тут ночью…
Антуан кивает.
– Когда я выстрелил, он обернулся, и вспышка на мгновение осветила его лицо. Клянусь тебе, я остолбенел… Ведь я ожидал увидеть перед собой Варена. Но это точно был другой человек.
– Ты попал в него?
– Конечно. – Антуан криво улыбается. – Надеюсь, я серьезно его ранил, хотя мне не нравится, что даже в таком состоянии он сумел от меня удрать.
